— Я… Хочу… Есть, — шептала она, выползая из саркофага, подобно зомби. Её тело было вялым и совершенно неуправляемым. Беккет дёрнулся, когда девушка стала вылазить в направлении к князю, но затем решил, что Шериф сам сделает своё дело, если она попробует напасть. Услышав про голод, ученый предположил, что же ей даст сейчас ЛаКруа? Свою кровь? А если она станет упырём?
— И что же ты ешь? — решил вступить в игру Беккет. Однако девушка, упав на ковер, молчала. Она лишь смотрела на них, будто чего-то ожидая.
И тогда ученый решился сделать первый шаг к распознанию существа. Он подошел к ней сбоку медленным шагом, а затем вытащил из-под плаща пакет с кровью и осторожно положил рядом с её рукой. Но девушка не обращала внимание на кровь, она смотрела на ЛаКруа слишком голодным взглядом. И что-то здесь было помимо голода.
— Я не понимаю… Любой бы вампир схватил бы тут же пакет. Но ее кровь не интересует. Я бы мог предположить, что это человек… Но уж их физиология не вписывается в условия саркофага.
Себастьян ещё больше впал в озадаченность, наблюдая за действиями девушки. С одной стороны, хотелось отшатнуться и приказать Шерифу предать невинное тело огню, а с другой… Дикий интерес порабощал Разум, вынуждая внимательно слушать слова Беккета.
С заметным нетерпением ЛаКруа смотрел на незнакомку. Внутри до сих пор гнила надежда на неведанную силу. Быть может, девчонка не такая жалкая, как кажется на первый взгляд? В конце концов, истинную силу порой трудно просмотреть сквозь ореол неотразимой внешности.
Раздался скрежет двери. В комнату проник Джон — блистательный адвокат, который непомерно раздражает Беккета. Судя по всему, юный друг устал от компании порочных девиц и наконец-то явился выполнять свои обязанности.
Тем не менее, ЛаКруа плевать. Он слишком одержим ускользающей из-под носа цели.
Беккет стал переводить взгляд с ЛаКруа на Шерифа. Интересно, что же сделает девушка? Слишком много эмоций проскальзывает в её карих глазах.
Девушка поднялась на четвереньки и одним ловким прыжком оказалась сверху на… Князе. Она прыгнула на него настолько быстро, что даже Шериф не успел достать меч. Беккет бросился к ним, однако гостья, пригвоздив князя к полу, не действовала. Она внимательно смотрела ему в глаза, оскалив зубы. Её тяжелые руки навалились ему на грудь. Шериф занёс свой меч для атаки и ему нужен был лишь один единственный знак, чтобы совершить акт насилия. Но Вентру его не давал. Он был в полном смысле поражен насколько быстро девушка запрыгнула на него и насколько сильно её лицо исказилось в зверином оскале.
— Виктор, что ты сделал со мной? Что ты… — прошептала она, всматриваясь в лицо мужчины. В её голове сейчас был явно полный хаос.
Часть
ЛаКруа с каким-то странным удовольствием смотрел в её глаза. Каким-то образом эта девушка взяла вверх над его вампирской сущностью. Он не боялся её, нет. Он наслаждался.
— Что… Ты… Со мной… Сделал?! — прокричала она в лицо князю, а затем, увидев огромного уродливого монстра с таким же мечом, оскалилась. Её тихое утробное рычание разнеслось по комнате.
Беккет прекрасно понимал, что она может укусить ЛаКруа. Слишком уж он был слаб перед ней. Нечеловек. Определённо. Но понимал ли это принц? Он явно был в каком-то странном трансе. И почему она назвала его Виктором?
— Я умираю… Виктор, слышишь? Я умираю… То, что ты сделал со мной, не восстановит даже Зверь. Я жутко хочу есть, у меня болит голова и моё тело… Это не моё тело… Что ты сделал со мной, тварь?! — её крик заставил Шерифа покрепче сжать меч, а Беккет решился на действие, пока эта девушка не сделала непоправимое. Он схватил девушку за плечи и стал тащить её прочь от князя, чтобы Шериф вдруг не отрубил ей драгоценную голову. И её тело, на удивление, поддалось. Оно было каким-то вялым и слабым, Беккет удивился, как с таким телом она смогла пригвоздить вампира к полу. Он стащил её с кажется, испуганного Вентру, и усадил возле золотого гроба. Девушка послушно села и, посмотрев, на исследователя глазами, полными боли, прошептала: «Что со мной сделал Виктор?». Она стала часто дышать, а затем глаза её и вовсе закрылись. Беккет, послушав её сердцебиение, которое, кстати, было как у человека, сделал вывод, что она потеряла сознание. Ученый приоткрыл ей губы, осматривая внимательно зубы. Они имели форму клыков, походили на акульи. Разум учёного занимало множество вопросов, но, к сожалению, ответов не было вовсе. И он не знал, где их искать.
— Не понимаю… Если она и оборотень, то трансформация у неё очень интересная. Никто из оборотней не может трансформировать себя по частям, а её зубы это уже сделали, — он вздохнул, обвиняя себя в том, что совершенно не понимает, кто перед ним. А затем Беккет посмотрел на ЛаКруа, который, кажется, был очень впечатлён.
— Я, конечно, понимаю, что Ваше имя Себастьян, но почему она назвала Вас Виктором? Вы никогда не носили это имя ранее?
Джон мигом подскочил к принцу и помог встать. Сам Себастьян выглядел крайне возмущённо. Какая-то полоумная девчонка обмакнула его в грязь при всех… Да еще смогла каким-то образом ввести его в гипноз. Сущность Вентру вынуждала слишком бережно относиться к репутации. Любая связь с неким Виктором могла породить тонну слухов. И, к сожалению, при таком раскладе можно было ожидать удара в спину со всех сторон.
Мутные глаза извергли целый поток молний в сторону Беккета. Учёный всегда был иконой истинных, неповторимых знаний. Неужели и он склонится перед выпрыгнувшей из гроба загадкой?
— Если бы я и был когда-то Виктором, то определённо не посмел бы причинить вред невинной девушке, — отряхнувшись, с достоинством ответил принц, — В любом случае, уже не наша забота ломать голову по поводу её сущности. Пускай этот вопрос решает суд.
Терпение достигло определённой точки кипения. Дальше Себастьян не намеревался раскидываться своим эмоциями. Гнев вперемешку с огорчением утопили душу. Столько стараний и нелепых надежд отправились мифическим богам на завтрак… «Нужно продолжать двигаться дальше» — шепчет Сознание.
Однако нутро подсказывает, что в этой незнакомке не всё так просто, как кажется с первого взгляда. Притом удивление Бекетта чудится неестественной подлостью: светлый и отточенный до совершенства ум редко приводил своего хозяина к краху. Может быть, стоит, всё-таки, вкусить кровь?..
— Сможете позаботиться о нашей новой знакомой, дорогой друг? — отбрасывает навязчивые мысли ЛаКруа, обращаясь к учёному, — Созвать совет не пятиминутное дело… Наша задача на данный момент обеспечить максимальную безопасность каждому Сородичу.
Стараясь унять негодование, Себастьян подошёл к старенькому патефону и включил первую попавшуюся пластинку. Оперный голос мигом сотряс пентхаус. На глазах собрались слёзы восхищения. Всё-таки, музыка была одной из великих страстей принца.
Беккет не хотел и слушать о суде. Совет Первородных не даст право на жизнь девушке. Они не посмеют видеть существо, которое может раскрыть Маскарад. И тем более, они о ней ничего не знают.
Ученый понимал, что Шериф, скорее всего, разрубит её напополам, и тогда уже никакой Найнс не спасёт. Он должен был понять, кто эта девушка и каким образом она оказалась в древнем саркофаге. Если её кто-то и положил туда, то зачем и кто это мог сделать? Нужно было все узнать.
— Конечно… Я подготовлю её к этому, — соврал мужчина. Нужно унести девушку подальше от глаз князя. Но что, если она и вправду опасна?
Беккет взвешивал все «за» и «против», однако тяга к знаниям победила. Он возьмёт ответственность на себя за неё, и может быть, даже поплатится за это, однако сейчас это было необходимо. Её нужно уносить отсюда и побыстрее. Он осторожно взял её тело на руки и посмотрев на князя, кивнул.
— Я приведу её в чувство, а затем приведу сюда, — конечно, он нагло лгал. Единственное место, куда ЛаКруа не протянет лапы — Анархи. Родригес и его друзья вполне смогут приютить это маленькое существо.