О том, что это такое и для чего оставалось лишь гадать. Древняя обладала широкими знаниями в алхимии, но такую жидкость видела впервые.
— Вот мы и встретились, дорогая. Пора бы тебе откинуть свои паучьи лапки и перестать плести паутину, — посоветовал ей Саймон, чуть сжав бутылочку. — Ты словила осу под видом мухи.
Девушка внимательно его слушала. Конечно, она отлично знала, что Саймон будет завораживать её речами, ведь никто иной как Виктор научил его так говорить. Далила знала, что он всего лишь пешка в руках Пожирателя. Он всего лишь механизм в его огромной машине. Это существо намного умнее вампиров и его помыслы нечисты. Они пропахли эгоизмом и стремлением получить желаемое. Но, видимо, Саймон поверил ему. Поверил в то, что сможет получить желаемый кусочек в этой бездне эгоизма и лицемерия.
— Прошу тебя, Саймон… Отрекись от Пожирателя! Он сведёт твоё мёртвое тело в огонь, — девушка упала на колени перед ним, склонив голову. Слишком сильная любовь была между этими вампирами. Далила любила его по настоящему и сейчас умоляла стать на путь истины. Она хотела таким образом защитить и Джину, и Саймона.
Однако бывший любовник лишь насмехался над ней. Далила стала для него жалкой и ничтожный уже давно. Его желания только и вертелись вокруг смерти этой девушке. Однако она постоянно убегала из-под носа. Но не теперь. Здесь, в Лос-Анджелесе, сейчас творится целая история. Даже Беккет по слухам прискакал сюда из-за слабокровных. Но теперь все пошло намного дальше каких-то то вампиров, слушающих песни на пляже Санта Моники.
И, быть может, он уже фиксирует в дневнике эту историю.
— И оса ловко выбралась из паутины, — продолжил мужчина, занося над головой Далилы заветный флакон.
Древняя умоляюще смотрела на бывшего любовника. Сын Каина вряд ли пощадит. Он столько лет гонялся за ее нетленным телом и только сейчас получил его.
Вампир не могла с ним сражаться, ведь любовь превышала все возможные инстинкты.
— В лапах Пожирателя ты станешь мухой для паука, Саймон! Разве ты не понимаешь? Он играет тобой, — убеждала она его, понимая, что больше ничего против сделать не может.
Древняя догадывалась, что Саймон пришел убить ее только по своей воле, ведь Виктору она неинтересна. На кону был ценный приз — Джина. Он именно за ней и гнался. Девушка хотела встать и сражаться. Хотела уничтожить его, изорвать в клочья, чтобы он не тронул Джину, однако… Любовь оказалась той самой защитной стеной, которая не давала гневу вытечь наружу.
— И она знает, чья эта паутина. Оса находит паука, втыкает ему жало в брюшко и распространяет яд, — загадочно прошептал мужчина и открыв заветный флакон, вылил прямо на лицо вампира всю жидкость. Далила издала дикий вопль боли. Белая гладкая кожа превращалась в сморщенные куски, отделяясь от тела. Лицо превратилось в бесформенный кусок мясо, глаза вытекли. Эта жидкость и вправду сжигали тело немертвого. И теперь Далила умирала. С каждой минутой ее тело превращалось во что-то мерзкое, бесформенное, окровавленное. Саймон, наблюдая за ее спешным превращением из Древнего вампира в кучу крови и костей, рассмеялся. Он расхохотался своим восхитительным ясным смехом, чувствуя, как блаженство растекается внутри. Именно этого он и ждал не одну сотню лет. Такую жуткую смерть столь древнему вампиру может подарить только по истине сильное создание. Ни один вампир не смог бы сделать это с вампиром третьего поколения. Но Виктор не вампир. Он дал совсем немного своей внутрикостной жидкости, которая сжигает любую биологическую материю за очень короткое время. И Саймон был весьма благодарен такому щедрому дару. Древняя сука умерла за какие-то жалкие минуты, не имея право на воскрешение. Даже сам Каин не восстановит ее тело и душу.
Когда кости ненавистной любви превратились в прах, мужчина обратил свой взор на Джину и выкинул пустой флакон. Ему нужно забрать ее и привести к Виктору. Она мирно лежала на грязном матрасе, закрыв глаза. Девушка выглядела совсем невинно во всем этом спектакле. Простыня в ногах пропиталась кровью и в лужу темной жидкости неизвестного зелья текла змейкой кровь. Саймон, заинтересовавшись, сделал шаг к Джине. Он чувствовал, что жизнь еще теплится в хрупком тельце, однако слишком слабая. Мужчина с отвращением шагнул в темную жидкость, наблюдая, как струйка крови огибает его ботинок.
— Теперь пришла пора убить твоего маленького Зверька, — твердо заявил он вслух. Зверь должен был выйти из ее чрева и лежать под простыней. Вампир убьет его, пока тот слишком слаб и беспомощен. Подойдя к лежащей без чувств девушки, мужчина схватил простыню и откинул ее в сторону, приготовившись вцепиться клыками в плоть маленького существа. Простыня обнажила страдальческое тело Джины. На матрасе, между ног девушки, оказалось огромное пятно свежей крови. Но ожидаемого младенца не было.
— Ты меня ищешь, немертвый? — мужской голос прозвучал сзади Саймона. Он оказался доброжелательным и внушал доверие, обладал удивительно мягким, проникновенным тембром.
Ласомбра вмиг все понял. Он обернулся, увидев перед собой высокого мужчину. Мужчина обладал по истине завораживающей внешностью. У него имелась белая кожа, гладкие, словно высеченные из камня, черты лица. Длинные прямые черные волосы ниспадали на плечи. Одет он в черный аристократический костюм девятнадцатого века. Синие глаза, похожие на сапфиры, зорко наблюдали за вампиром. Внешность данного существа очаровала Саймона, однако сила обратила в страх. Он вмиг ощутил насколько обширно могущество данного создания, насколько он силен. Фибры его души содрогнулись от ужаса и дикого страха. Кем бы ни было это существо, оно могло заставить Саймона корчиться в вечных муках, подобно тем, которые испытала его бывшая любовь. Реакция вампира не заставила себя ждать. Он обратился в тень и как можно быстрее помчался прочь из канализации. Сын Каина опозорил себя этим решением, однако выхода не было. Самое странное, что это существо дало ему уйти. Саймон распознал в его могуществе власть над материей, а это означало, что он мог силой воли заставить остановиться или даже лишить Дисциплин. Но он этого не сделал. Почему?
Примечание к части
Объяснение рождения Зверя: он искусственно вызвал беременность с помощью гормонов, стимуляции матки и ложно обманул организм на оплодотворение.
>
Часть
Сын Материи после ухода Саймона взял Джину и направился с ней в местный массажный салон, где находился душ. Мужчина полностью вымыл девушку, привел ее тело в порядок. Так как одна из служащих заметила его незаконное вторжение, пришлось ее убить. С ее тела он благополучно стянул одежду для Джины. Затем он одел австрийку, напялив на ее тело нижнее белье, а затем светлые джинсы и фиолетовую блузку. Это оказалось непросто, учитывая, что его раса одеждой не пользуется.
После всего этого, Уйдейкхаал поселился в одном из склепов большого кладбища Голливуда. Здесь никто не мог его потревожить.
Тьма клубилась за стенами склепа, а огромная белая луна гордо восседала на небосводе, зорко наблюдая за каждым созданием ночи. На сильных руках мужчины мирно посапывала Джина. Вот-вот она должна очнуться. Мысли в его голове были лишь о случившимся. Он ошибся, полагая, что Далила хочет причинить им непоправимый вред. Все стрелки указывали на этого древнего вампира, однако собственная тень не принадлежала ей. И это Зверь по настоящему проглядел. Требо Венго умел запутывать свои сети таким образом, что даже столь древнее существо могло попасться на приманку. Сын Материи не чувствовал вины, однако, ценное время и возможность расправиться с врагом они слегка упустили. Именно это и огорчало.
Густые ресницы лежащей задрожали и девушка распахнула глаза. Мужчина уловил в них огромное удивление и дикий страх. Она медленно встала с его колен. Панический ужас жгучим ядом разлился по венам, заполонив каждую клеточку ее тела. Она неотрывно смотрела на незнакомца, пытаясь понять кто он такой и где она оказалась. Поначалу ей показалось, что это кто-то из вампиров решил затащить ее сюда, дабы иссушить. Однако через мгновенье колючий лед страха стал медленно отступать. Она вспомнила последние события.