В Советской республике контроль над преподаванием нужен не меньше, чем при царском правительстве. Но к нему можно идти двумя путями: один путь — это насадить побольше комиссаров по просвещению, комиссаров, стоящих на точке зрения Советской власти, и предоставить им хозяйничать так, как им заблагорассудится. Из этого, конечно, ничего хорошего не выйдет. Комиссары будут такими же чиновниками, какими раньше были инспектора.
Но можно организовать контроль иначе. Это контроль самого населения. Конечно, организовать этот контроль гораздо труднее, чем назначить известное число инспекторов, но зато контроль населения — единственно целесообразный, действительный контроль. Приведу пример из смежной области. Возьмем охрану детей от эксплуатации в школьном возрасте. Охрана их труда через инспекцию возможна только с грехом пополам на крупных заводах; в мелких же предприятиях, в торговле, в домашней промышленности сама фабричная инспекция признает себя совершенно бессильной. В Германии прибегли в этом случае к контролю населения. Там есть комиссии охраны детского труда. В эти комиссии может записаться всякий желающий. Записавшийся получает особый билет, который дает ему право вмешиваться в каждый случай эксплуатации детского труда и направлять дело к инспектору. Можно укрыться от инспектора, приезжающего раз в месяц или в неделю, но нельзя укрыться от сотни глаз постоянно живущих бок о бок соседей. То же и в школьном деле. Только дело это более тонкое, требует большей подготовки, большего внимания. Чтобы население могло осуществлять действительный контроль, надо втянуть его во все вопросы школьной организации, во все вопросы школьного дела, во все вопросы воспитания. Как это сделать?
Конечно, путем пропаганды и агитации, устной и письменной, но также и путем особой организации населения, вводящей его в курс школьного дела.
По мнению Комиссариата просвещения, надо организовать население в особые советы народного образования. Эти советы народного образования составляются из делегатов от всех тех организаций, которые посылают своих представителей в местный Совет. В количестве одной трети к ним добавляются представители от учащих и учащихся. Составленный таким образом совет народного образования собирается приблизительно раз в месяц, но не реже раза в три месяца. Перед этим советом отчитывается народный комиссар, на этом совете обсуждаются всесторонне все вопросы, касающиеся воспитания и образования. Так как собрание делегатское, то каждый делегат обязан делать доклады в своей организации о происходящем в советах народного образования.
Таким образом в населении будет пробуждаться интерес ко всем этим вопросам, а систематическое обсуждение всех больных вопросов образования сделает население способным к контролю. Пробудить интерес к этим вопросам в массах очень легко теперь. У масс наблюдается теперь какая-то стихийная неудержная тяга к знанию, и это понятно. Массы ужасно остро, ужасно мучительно чувствуют именно теперь, когда они стали хозяевами жизни, свою темноту и невежество. Массы понимают, что мало отнять у буржуазии ее материальные богатства, нужно отнять у нее то, что составляло до сих пор ее главную силу — монополию знания. Народ сознает, что только тогда освободится от власти буржуазии, когда станет столько же знающим, как она. И потому рабочие и крестьяне, несомненно, горячо отнесутся к советам народного образования как средству научиться, как брать — и брать организованно — необходимое им знание.
Советы народного образования должны быть органами совещательными. Только выслушав население, только узнав его точку зрения на данный вопрос, может отдел народного образования (или комиссариат) взять правильную линию. Отделу народного образования необходимо еще и потому совещаться с советами народного образования, что только тогда, когда его линия соответствует желаниям и потребностям населения, его начинания могут быть проведены в жизнь и привиться. Только поняв, оценив эти начинания, население будет пристально следить за их выполнением.