– Перестаньте! – закричал Агис
Аристократ призвал энергию, чтобы использовать Путь и опять закрыл глаза, на этот раз увидев молот с белоперыми крыльями на рукоятке. Как только он твердо ухватил его в своем разуме, он взглянул на самый высокий из висящих черепов и послал образ туда. Молот появился там мгновение спустя, его белые крылья удерживали его медленными, изящными взмахами.
– Это последнее предупреждение! – сказал аристократ.
Так как Отверженные продолжали ныть, он отвел молот. Прежде, чем молот ударил, лицо женщины с приплюснутым носом, с которой он говорил раньше, появилось перед ним. Она больше походила на Джоорш, чем на Сарам, на ее лице не было заметных деформаций, а миндалевидные глаза на удивление мягко глядели на него.
– Пожалуйста, не делай этого, – взмолилась она. – Печаль, которую ты слышишь, настоящая. Они не могут помочь сами себе.
Агис придержал свой удар, но указал на ее неразумных друзей. – Разве они могут помочь сами себе, если они творят такое? – спросил он.
– Я понимаю, что их поведение кажется тебе жестоким, но ты не знаешь причины для этого, – ответила она.
– Расскажи мне, – сказл аристократ, все еще держа молот наготове.
Женщина покачала головой. – Я попытаюсь, но как ты сможешь понять то, что ты не в состоянии испытать? – спросила она.
– Ты бы удивилась, если бы знала, как много я могу понять, – возразил Агис.
– Но не это. У тебя слишком доброе сердце.
Агис нахмурился, спрашивая себя, не пытается ли она льстить ему. – Что ты знаешь о моем сердце?
– Я знаю, что оно чище, чем эти кристаллы, – ответила она., указывая на острия кристаллов кварца, сверкающих со стен. – Иначе ты бы не смог сопротивляться магии, которая держит нас здесь.
Агис бросил взгляд на себрянное сияние из кристалла рядом с ним. – Магия Оракула? – спросил он, припоминая, что Наль говорил ему о том, что он нуждается в линзе для того, чтобы держать Отверженных в яме.
Женщина кивнула. – Он поддерживает нас – и он же обеспечивает магию, текущую через кристаллическую крышку, которая запирает нас в этой тюрьме.
– Все это очень интересно, но не объясняет жестокость твоих друзей.
Женщина бросила печальный взгляд на лица, витающие наверху. – Такими становятся дети, когда вы держите их взаперти, – сказала она. – Таким образом они вымещают свое раздражение на тех, кто слабее их.
Агис разрешил своему молоту раствориться в воздухе. – Тогда, если мы не хотим, чтобы они были жестокими, я полагаю, что мы должны освободить их.
Призрак взглянул на Агиса с сомнением. – Не буди в них надежду, – сказала она. – Это не то, что ты можешь сделать.
– А я думаю, что могу, – ответил Агис, вытягивая шею вверх, чтобы внимательнее осмотреть крышку. – И ты можешь помочь, оживив моих друзей. Мы нуждаемся в них.
Пока он говорил, долговязая фигура Тихиана с грохотом приземлилась на хрустальную крышку. Громкое жужжание пробежало по крышке и тело короля начало просачиваться через барьер прямо над головой аристократа.
Отверженные бросились к нему. – Мы не должны делать ничего такого, – громко крикнул Агис. А про себя добавил, – Даже если змея заслужила это.
Лица остановились и взглянули на женщину с приплюснутым носом, ожидая указаний. – Я полагаю, вы должны делать то, что он говорит, если хотите вернуться в свои тела, – сказала она.
Отверженные недовольно разлетелись, а тем временем Тихиан просочился через крышку. Он приземлился на грудь Фило, заставив тело гиганта затрястись. На кокакой-то момент Агис испугался, что полукровка может сорваться вниз, отправив их всех в темную пропась, но гигант опустился только на на несколько футов. Как бы то ни было, но после этого толчка его тело стало даже еще более устойчиво.
Тихиан застонал и попытался встать. Потом, его глаза закатились и он упал, потеряв сознание. Агис скользнул вниз, на грудь Фило, и положил пальцы горло короля. Он ощутил сильный, ровный пульс.
– Вероятно, для всего Атхаса было бы лучше, если бы я убил тебя прямо сейчас, – пробормотал Агис, поднимая пальцем одно из век короля.
Тихиан открыл глаза, потом оттолкнул руку Агиса. – У тебя не хватит нервов, чтобы убить меня, – прошипел он. – Но это не важно. Атхасу больше нечего бояться меня.
– Это еще почему? – спросил Агис, проверяя голову короля в поисках отметин от сильных ударов. – Конечно ты не собираешься уверять меня, что решил не обладать Оракулом?
– Веришь ты или не веришь, какая разница! – воскликнул Тихиан, хватая Агиса за плечи. Он притянул лицо Агиса оближе к себе и прошептал, – Этот червяк обманул меня!
– Какой червяк? – недоуменно спросил Агис. – И в чем?
– Дракон! – выкрикнул Тихиан. – Наль сказал мне. Борс не может сделать никого королем-волшебником, даже при помощи Черной Линзы.
Глава Одиннадцатая. Расколотая крыша
Костяшки пальцев Фило с силой врезались в свою цель, черный угол просвечивающей крышки. Резкий треск отразился от стен ямы, удар заставил задрожатьмерцающую платформу, на которой он стоял. Колпак не треснул. Гигант занес свой кулак, чтобы попытаться снова, и внезапно вскрикнул в ужасе, когда временный пол исчез из-под его ног. Громко крича, он полетел в пропасть.
Кестер услышала послание Агиса, – Я ловлю его.
Черный силуэт, напоминающий фок «прямой парус, самый нижний на передней мачте корабля» Ночной Гадюки, появился как раз ниже гиганта, туго натянутый над шахтой и каждым углом привязанный к прочному кварцевому кристаллу. Фило провалился черезь тень не замедлив падения, и исчез под ним. Ругательство Агиса отразилось от стен пещеры, потом его неэффективная сеть исчезла. Кестер увидела, как гигант пытается схватиться за неровности стен, каменные зубы глубоко впивались ему в ладони и ступни. Один из кристаллов треснул, осветив мерцающим серебрянно– багровым светом внутренности шахты.