Триша чуть помолчала.
— У Алли было больше веры в 880, чем у любого из вас. — Ее глаза наполнились слезами. — Я сделаю для тебя все, что угодно, ведь ты любовь всей моей жизни, Слейд. Ты моя пара, мое сердце. Алли сделала это для 880, а она даже не знает его. Ты должен дать ей прибавку к зарплате и быть чертовски благодарным, что у нас есть доктор с таким чувством долга. Она думала только о 880 и сделала все, чтобы он выжил.
В комнате стало тихо. Слейд подошел ближе, и Триша позволила ему обнять себя. Джастис наконец вздохнул.
— Тайгер, иди к охране и сопроводи доктора Аллисон до ее дома, — он помолчал. — Не знаю, что с ней делать, но ей не место в камере. Док работала на нас, и не может быть в безопасности за пределами Хоумленда из-за сотрудничества с нами. Пусть офицер встанет у ее дверей, тем самым дав понять, что она под домашним арестом. Я хочу, чтобы ей было комфортно, пока мы решаем, как поступить дальше.
— Понятно.
Триша подняла голову и посмотрела на Слейда.
— Спасибо тебе.
— Я не могу видеть, как ты страдаешь. — Он повернул голову, чтобы взглянуть на Джастиса. — Спасибо.
— Триша привела веские аргументы, — Джастис сделал паузу. — Чертов бардак.
* * * * *
880 уставился на женщин и тихо зарычал, не понимая, зачем они пришли. Он не был им рад. Одна из них была слишком похожа на 46, и это угнетало его.
Высокая темноволосая самка зарычала в ответ.
— Я Бриз, и так ты никогда не найдешь друзей. Скажи сразу, если захочешь секса. Я не заинтересована, но не хочу беспокоиться о том, что ты нападешь на меня.
880 был шокирован ее откровенным заявлением и тем, как невозмутимо она смотрела на него. 46 избегала разговоров с ним, когда он был в плохом настроении, не желая спорить. Эта самка, казалось, хотела бросить ему вызов.
— Ты напоминаешь ее.
Взгляд женщины смягчился.
— Твою пару?
— Да.
— Как ее звали?
— 46.
Женщина вошла в комнату, а две других остались у двери. Бриз указала на его кровать.
— Садись. Ты заставляешь меня нервничать. Я не знаю, насколько ты контролируешь себя или как ты будешь реагировать на присутствие самок. — Затем она показала на других женщин. — Они надерут тебе задницу, если ты нападешь на меня. Все понятно?
Брови 880 приподнялись, когда он взглянул на женщин и присел на край кровати. Он внимательно посмотрел на ту, чье имя Бриз.
— Я не трону тебя.
— Хорошая новость. — Она улыбнулась. — Как тебе осознание свободы? Ты выглядишь сильным и здоровым. Я слышала, ты сегодня выходил гулять.
— Все хорошо.
— Ты не особо разговорчив, да?
— Я приспосабливаюсь. Это странно. — Мужчина не хотел обсуждать свою неразговорчивость, не желая признавать, что он не чувствует себя комфортно в окружении такого количества людей. Он всегда жил только со своей парой.
Сочувствие мелькнуло в глазах Бриз.
— Мы все понимаем тебя, но поверь, лучше так, чем то, что было с нами. После того, как нас спасли, с нашими проблемами пришлось разбираться людям. Им, да и нам, было трудно найти общий язык. Ты же окружен себе подобными.
— Почему я должен чувствовать доверие? Я тебя совсем не знаю, — он хотел быть честным.
Бриз усмехнулась, и 880 слегка расслабился, когда черты ее лица смягчились.
— Правда. Но все мы Виды. И ты Вид. Мы должны держаться вместе, и ты можешь положиться на нас. Знаешь, что это значит?
— Ты хочешь сказать, что я могу доверять тебе.
— Верно, можешь. — Она слегка наклонилась вперед. — Итак, как ты себя чувствуешь?
— Я становлюсь сильнее.
— Я имею в виду, что у тебя в голове? Я знаю, ты потерял свою пару. Ты наполнен яростью?
Он кивнул головой.
— Я хочу отомстить за ее смерть.
— Мудаки, которые убили ее, в наших руках.
Мужчина напрягся.
— Они здесь?
— Мы задержали их, когда спасали тебя. Они заплатят за ее смерть, сидя в своей собственной клетке. Тебе легче? Они больше никогда не выйдут на свободу.
— Я хочу добраться до них.
Она отрицательно покачала головой.
— Ты хочешь их растерзать, но так нельзя. Мы не убиваем людей. Мы сажаем тех, кто совершал преступления против нас. Они испытывают мучения. И теперь сидят в клетках, отданные на милость таких же как они. — Ее улыбка стала несколько натянутой. — А сейчас легче?
— Они должны сдохнуть. — Гнев кипел внутри него.
— Согласна, но мы лучше тех, кто лишил свободы нас. Мы проявляем милосердие.
— Я нет.
Ее взгляд заискрился весельем.
— У тебя слишком обостренное чувство справедливости.
880 ничего не ответил, так как был не уверен, что она имела в виду.
— Ты бы все сделал, чтобы защитить свою пару, верно? Нарушил бы все правила, чтобы уберечь ее?
— Да. Но они убили 46 без всякого повода. Я ничего не сделал, чтобы разозлить их.
— Те сотрудники «Мерсил» были подлыми уродами. — Она глубоко вздохнула и взглянула на женщин у двери. Затем тихо спросила. — Ну как там?
Та, что с рыжими прядями, посмотрела по сторонам.
— Все чисто.
Бриз перевела взгляд на 880.
— Нам нельзя быть здесь, но иногда мы плохо выполняем приказы. Офицер, который задолжал мне услугу, отключил камеры. — Она указала на угол. — Они там для твоей защиты и чтобы убедиться, что тебе ничего не угрожает. Но сейчас они не работают.
Мужчина встревожился.
— А есть угроза для моей жизни?
— Не от нас. — Она склонила голову вверх. — Но знаешь, кто в опасности?
— Кто? — 880 пришел в замешательство.
Одна из женщин у двери опустила руку с прозрачным пакетом, который держала за спиной. Открыв его, она вытащила какую-то ткань и бросила ему. Это оказалась рубашка. Он вдохнул знакомый сладкий запах, и мягкое рычание неожиданно вырвалось из его горла.
— Ее зовут Алли, — Бриз замялась. — Доктор Аллисон Бейкер. Она человек, но никогда не работала на «Мерсил». Алли рисковала своей жизнью, чтобы спасти твою. И она мне нравится. — Бриз дернула головой в сторону двух других женщин. — Им док тоже нравится. Хочешь знать почему? Алли — хороший человек. Она милая и наша подруга.
880 сжал женскую рубашку в руках, но ничего не сказал. Он не понимал, чего они от него ждали. Какая-то часть его беспокоилась, что женщины пытались вычислить реакцию, которая выдаст его эмоции. Мужчина напрягся, насторожился и его лицо стало замкнутым, чтобы ничего не показать. Ему хотелось побольше узнать об Алли, но он не хотел это признавать. 880 должен оставаться равнодушным, ведь она человек. Но ему было очень любопытно.
— Ты был без сознания и не просыпался после того, как тебя спасли. Правда в том, что мы все думали, будто ты умрешь. Никто здесь не знает тебя, потому что на объекте тебя держали отдельно от всех наших женщин. Никто из нас никогда не занимался с тобой сексом. В «Мерсил» нас часто приводили к самцам для экспериментов по разведению, пытаясь получить от нас потомство. Мы ничего о тебе не знали и боялись, что ты будешь буйным. Мы называем это одичалостью. Это когда твой разум настолько сломлен жестоким обращением, что тебя нельзя спасти. Алли отказалась сдаться и похитила тебя, чтобы отвезти туда, где она смогла бы сделать то, что никто из нас не рискнул бы осуществить. Она подвергла свою жизнь опасности, пытаясь разбудить тебя своим женским ароматом. Вы, самцы, — похотливые существа, которыми управляют ваши члены. Может, она подумала, что ты настолько захочешь взобраться на нее, что проснешься. — Бриз пожала плечами. — Впрочем, зная ее, полагаю, что она, вероятно, даже не допустила мысли, что ты захочешь разделить секс. И вместо этого просто предположила, что женщина рядом заставит тебя очнуться. Она наивна в этом отношении. Все самцы, которых она встречала, очень трепетно относятся к нам, и они не приставали к ней ради секса.
880 не знал, как переварить эту информацию. Часть его была рада узнать, что другие самцы не подкатывали к Алли для секса. В памяти вспыхнул гнев на людей в масках, прикасавшихся к ней, когда он выбежал во двор. Ему хотелось убить их за то, что они заставили ее кричать от ужаса. Голос Бриз отвлек его от размышлений.
— Это сработало. Ты учуял ее аромат и очнулся, когда она оказалась в беде. Может быть, ты хотел взобраться на нее или, возможно, принял ее за свою пару. Я не знаю. А ты?