— Алли?
— Что?
880 принюхался.
— Что ты чувствуешь?
— Усталость.
— Я тебе не верю, — зарычал он. — Ты ведешь себя нечестно и по-человечески. Мне это не нравится.
Алли хотела выразить свое несогласие, но раз он настаивает на своем, то она не отступит.
— Почему ты спрашиваешь?
Он помолчал.
— Я ранил твои чувства? Моя пара была очень молчалива, когда я так поступал, и отказывалась смотреть на меня. Ты ведешь себя именно так.
Алли высвободилась из его объятий и, отстранившись, села. Возможно, если высказать ему все, что она думает, то ситуация прояснится. 880 выглядел так сексуально, растянувшись на кровати, пока его волосы струились по подушке. Это разозлило Алли.
— Я человек и у меня есть чувства, 880. Как бы ты себя чувствовал, если бы я прикасалась к тебе только для того, чтобы улучшить твое настроение и больше ни по какой другой причине?
— Я попросил бы тебя погладить меня. Это помогло бы мне уснуть. Это то, чего я хочу.
Раздражение вспыхнуло с новой силой.
— То есть тебе бы хотелось, чтобы я ласкала тебя из желания манипулировать тобой в своих целях? Я именно так себя и чувствую. Секс нельзя использовать таким образом. Я понимаю, что ты другой, но давай разберемся с правилами поведения завтра, ладно? Кажется, тебе нужно узнать, что это такое.
Глаза 880 сузились.
— Зависит от того, где ты меня будешь гладить и что от меня хочешь. Только в этом случае станет понятно, разозлит это меня или нет.
— Ты такой мужчина.
Аллисон отвернулась и легла к нему спиной.
— Я самец. Я не человек.
Она еле удержалась, чтобы не обозвать его свиньей.
— Алли? — прорычал 880 ее имя. — Не отворачивайся от меня. Мы разговариваем.
— Нет. Мы закончили. Я хочу спать.
— Алли.
Тон был угрожающим. Она повернула голову и кинула на него взгляд.
— Не рычи на меня.
880 повернулся на бок, лицом к ней.
— Ты снова хочешь ударить меня?
— Нет. Я хочу, чтобы ты помолчал и дал мне остыть. Это все, что тебе нужно сделать. Не распускай руки. И даже не думай снова опробовать на мне свою версию психотерапии.
— Ты вся напряжена.
— Чертовски верно. Мужчина должен прикасаться к женщине, потому что хочет ее, а она хочет его. А не потому, что нужно кого-то контролировать.
— Тебе очень понравилось.
— А вот ты мне сейчас абсолютно не нравишься. — Алли не могла поверить, что 880 упомянул об этом, когда она так зла.
— Знаешь, почему я запретил тебе принимать душ?
— Тебе захотелось покомандовать?
— Мне нравится, как ты пахнешь. — 880 глубоко вдохнул. — Я не хочу, чтобы ты смыла этот сладкий запах.
Она уставилась на него. Взгляд 880 опустился к ее бедрам.
— Ты такая вкусная.
Алли опешила. Смысл его слов был более чем ясен.
— Я не смог удержаться, хотя должен был. Ты все еще на моем языке. — Голос усилился. — Ты должна бояться того, что я хочу с тобой сделать. — Его великолепные глаза встретились взглядом с ее. — Мне хочется взобраться на тебя, но ты сломаешься.
Это вывело ее из ступора.
— Я… — она не знала, что сказать.
— Ложись и прижмись ко мне, Алли. Нам надо поспать.
Желание обсудить эту тему было почти непреодолимым. 880 был большим мужчиной, сильным, но Аллисон не считала, что он причинит ей боль, если они займутся сексом. Конечно, она не знала, что он подразумевает под «взобраться». Он мог называть так грубый секс, сопровождающийся синяками и болью. Весьма непривлекательная концепция.
Алли сглотнула и подобралась ближе к мужчине, а он вытянулся на спине. 880 был такой теплый, когда она прижалась к нему и закрыла глаза. Он больше ничего не сказал, и она тоже молчала.
880 не мог уснуть, но Алли наконец задремала. Ее дыхание изменилось, и она расслабилась. Ее аромат сводил его с ума, а член опять мучительно затвердел. 880 жестко контролировал свое тело, чтобы скрыть, как сильно женщина влияла на него. Было трудно держать свою реакцию в узде, но ему не хотелось, чтобы Алли испугалась и позвала на помощь.
880 поднял руку и стал перебирать мягкие светлые пряди ее волос. Они были совсем не такими, как у него или 46. Светлые волосы Алли завораживали его. Такие легкие и очень мягкие на ощупь. Он поднес их к носу. От Аллисон пахло едой, и ему хотелось съесть ее. Мысль о том, чтобы уткнуться лицом между ее бедер, заставила 880 призвать на помощь всю свою выдержку.
Он вытащил руку из-под головы Алли, когда понял, что больше не может находиться рядом с ней. Это была пытка. Женщина не пошевелилась, и он отодвинулся, поднявшись на ноги. Он стал мерить шагами комнату, а его пристальный взгляд не отрывался от женской фигуры. Желание взять Алли усиливалось с каждой минутой.
880 открыл дверь и вышел в коридор. Самец в конце коридора читал книгу, но сразу поднял голову, взглянув на него. 880 стремительно подошел к нему.
— Мне нужно уйти, немедленно.
Удивление отразилось на лице офицера.
— Я должен позвонить и…
— Я возьму ее, если не сбегу прямо сейчас. Ты знаком с Алли? Она человек и такая маленькая. Мне нужно уйти. — 880 почти рычал, но он обещал не причинять Аллисон вреда.
Офицер закрыл книгу и бросил ее на пол.
— Понимаю. Пошли. Я не могу отпустить тебя на улицу без разрешения, но, кажется, знаю, что поможет.
— Что?
— Если ты не можешь трахаться, то должен получить удовольствие от схватки. — Вид усмехнулся. — Я был на твоем месте. И, так или иначе, тебе стоит научиться. Мы поднимемся на крышу здания. Пошли.
Он открыл двери лифта, и 880 вошел внутрь, глядя на офицера, физически похожего на него самого.
— Какое имя ты взял?
— Мун. — Он помолчал. — Это первое, что я увидел, когда меня привезли из «Мерсил». Прекрасная луна, висевшая высоко в небе. Тогда я понял, что моя жизнь изменилась навсегда.
Лифт открылся, и они вышли на крышу. Над ними оказался расширенный козырек крыши, ограждающий от непогоды. Мун вывел 880 на плоскую поверхность, по всему периметру здания располагалось трехфутовое ограждение. Офицер указал вверх.
— Смотри. Это не полная луна, но разве она не прекрасна? Это маяк надежды и света для тех, кто потерялся во тьме. — Мун посмотрел на 880. — Вот почему я взял это имя.
880 почувствовал, как что-то сжалось в его груди.
— Ты сделал правильный выбор.
Самец снял с груди жилет и присел, скидывая сапоги.
— Я ненавижу эти вещи. Форма вообще отстой, но мы обязаны ее носить. Дай мне еще минуту, чтобы приготовиться. Я научу тебя основным боевым навыкам. Это избавит тебя от лишней энергии. Я видел доктора Алли и понимаю, почему ты на взводе.
880 не знал, что сказать.
— Ты знаешь, что некоторые из нас взяли себе в пару людей? — Мун снял оружие, бросив его на скинутую рубашку и жилет. — Эти женщины не похожи на наших самок. Они все мягкие и миниатюрные. — Он поднялся на ноги и направился к центру большой площадки. — Я слышал, у тебя была пара. Сожалею о ее потере.
— Я не знал, что некоторые из нашего вида образовали пары с людьми. — 880 был очень удивлен. — И у них все хорошо?
— Да.
— Люди убили 46 на моих глазах.
Рот Муна мрачно сжался, гнев мелькнул в его взгляде.
— Гребаный «Мерсил». Я понимаю ярость, которую ты должен чувствовать. У меня не было пары, но я заботился об одной самке. Они вкололи ей экспериментальный препарат, и это убило ее. Им было наплевать. — Мун сделал глубокий вдох. — Ты все еще хочешь бороться или будем разговаривать?
880 подумал и сел.
— Поговори со мной.
Мун присел в нескольких футах от него.
— Что ты хочешь знать?
— Как мы можем спариваться с такими хрупкими женщинами?
— Доктор зацепила тебя, да? Они очень отличаются от наших самок. Мягкие и не агрессивные.
— Она ударила меня.
Мун нахмурился.
— Почему?
— Я разозлил ее.
— И как ты отреагировал?
— Я не причинил ей вреда и не причинил боли. Я успокоил ее, поглаживая тело, пока она не перестала сопротивляться. Вот почему я хочу взобраться на нее. Она так хорошо пахнет, когда возбуждена.
Мун улыбнулся.
— Да. Понимаю. — Офицер облизнул губы. — А еще они чертовски вкусные. И не умеют контролировать свое тело, поэтому такие отзывчивые. — Он усмехнулся. — Их самцы не ценят тела женщин так, как мы. Что ты чувствовал внутри нее?
У 880 вырвалось рычание.
— Она слишком мала, чтобы принять меня.
— Продвигайся очень медленно и нежно. Они растягиваются, и она сможет принять тебя. Я несколько раз был с человеческими самками. Просто помни о своей силе. Сдержанность — ключевое слово. Я никогда не разделял секс с такой маленькой, как она, но некоторые из наших мужчин спаривались с человеческими самками ее размера.