Алли выгнула спину, поднимая при этом попку выше и разведя бедра достаточно широко, чтобы дать ему полюбоваться на ее лоно. Розовый, блестящий рай, в который он хотел немедленно войти предстал перед его взором. Она повертела бедрами, и Обсидиану захотелось завыть.
— Войди в меня медленно, — настаивала она. — Прошло достаточно времени, а ты большой. Думаю, что ты даже в весе немного набрал.
Он посмотрел вниз, затем на член, а затем на ее естество. Это заставило Обсидиана немного поумерить пыл. Он не хотел причинять ей боль. Обхватив ее бедра руками, он немного замешкался, когда медленно начал пододвигаться к ней.
Алли опустилась грудью на кровать, и ее соски коснулись простыни, закусив губу, она смотрела на него.
— Не мучай меня, Обсидиан. Я хочу почувствовать тебя внутри.
Не он мучил ее, а она его. Она поставил ноги так, чтобы их тела свободно соприкасались. Обсидиану не нужно было направлять член рукой к ее входу. Она вращала бедрами, пока головка его члена не упёрлась в ее вход, и Алли замерла, когда они оказались на одном уровне.
Обсидиан дрожал, он сжал руками ее бедра, чтобы скрыть, как сильно она влияла на него. Его пара могла поставить Вида на колени и довести до дрожи от сильнейшего желания.
Блестящее возбуждение покрывало его член, и он легонько толкнулся, ее лоно было узким, но все же она принимала его. Они оба застонали, когда он вошел в неё. Стенки ее влагалища плотно сжали, идеально приспосабливаясь под него. Она создана для него, думал он, продвигаясь глубже.
— Да, — поощряла она.
Обсидиан немного вышел из нее, и поток сильнейшего удовольствия прокатился через него от простого движения. Затем вновь толкнулся вперед. Невозможно было понять, какое движение доставляло больше удовольствия. Обсидиан увеличил темп, когда стенки растянулись достаточно, заверяя его, что он не причинит Алли боль. Убрав руку с ее бедра, он оперся ею о кровать, чтобы не рухнуть сверху на Алли.
Глубоко войдя в нее, Обсидиан прижал Алли к себе и уткнулся носом в ее щеку.
— Скажи мне, если я буду слишком груб?
Он двигался длинными, глубокими толчками. Стоны Алли стали громкими и прерывистыми, она призывала его двигаться быстрее, пока спинка кровати не стала биться о стену. Его яйца сжались, предупреждая, что он вот-вот взорвется и наполнит свою женщину семенем.
Он скользнул рукой вниз и нашел ее клитор.
Зажав между пальцами маленький бутон, Обсидиан начал массировать его. Внутренние мышцы Алли плотно сжались вокруг члена, и Обсидиан изо всех сил старался не кончить.
— Кончи, — резко потребовал он. — Сейчас.
Алли дернулась под ним и мышцы ее лона сильнее сжали его член, и она выкрикнула его имя, взорвавшись от оргазма.
У него не было никаких оснований больше сдерживаться.
Обсидиан излил семя, громко зарычав, поскольку он заклеймил ее, как свою пару.
* * *
Алли улыбнулась, поглаживая грудь Обсидиана, на которой покоилась ее голова. Алли слышала его медленное и ровное сердцебиение. Она наслаждалась ощущением комфорта, крепко обнимая своего мужчину.
— Я скучала по тебе.
Его пульс участился.
— Ты больше не покинешь меня. Они не смогут забрать тебя снова.
Она по-прежнему работала на Фуллера, но возвращаться назад не хотела.
— Хорошо.
Он неожиданно перевернулся, подмяв ее под себя, и посмотрел прямо ей в глаза.
— Ты не собираешься спорить?
— Нет.
— Ты моя.
— Отлично.
Его глаза расширились.
— Ты согласна?
Алли пыталась выразить чувства словами, но Обсидиан опередил ее.
— Ты не хочешь завести разговор о том, что слишком рано и мне нужно больше времени? Не станешь отрицать, что беспокоишься о том, что я не знаю, чего хочу? Я много думал, чтобы сказать и ответить на эти обвинения. — Обсидиан нахмурился. — Я ожидал спор. У меня было достаточно времени, подумать за эти три месяца.
— Что это значит?
— Я люблю тебя.
Обсидиан улыбнулся от счастья, когда услышав эти слова, она с такой искренностью посмотрела на него.
— Я тоже тебя люблю. — Алли обняла его за шею. — Ты не представляешь, с каким облегчением я рада слышать это. Я боялась, что ты найдёшь другую или решишь, что совершил ошибку со мной.
— Я не хочу другую женщину. Ты моя единственная.
— Я не могу сказать, сколько раз я хотела пнуть себя за то, что пыталась быть благородной, но боялась, что сделаю тебе больно, а этого я хотела меньше всего. Ты стал важен для меня
Обсидиан сместил вес на одну руку и провел большим пальцем по щеке Алли.