Раз он не мог бороться за свою жизнь, она была готова сделать это за него. Взяв телефон, она набрала номер главного офиса ОНВ, желая поговорить с Тайгером в надежде, что добросердечный мужчина согласится с ее планом. Тайгер терпеливо выслушал ее объяснения, но резко отрубил:
— Это слишком опасно. Мы не можем найти Вид, которого бы он знал по запаху или внешности. — Он помолчал. — Мы опросили некоторых захваченных служащих «Мерсил», и они рассказали, что горстка Новых Видов была прикреплена к специальным проектам. Понятия не имею, что с ними случилось, но полагаю, ничего хорошего. Мы догадываемся, и это все, что мы можем, что врачи хотели понаблюдать за последствиями долговременного пребывания пар вместе. Нас хотели размножать, и у некоторых врачей имелась теория, что долговременные отношения могут дать положительный результат. Есть также вероятность, что их жестоко пытали. В «Мерсил» тестировались обезболивающие средства, согласно тем записям, которые мы получили. Это означало бы, что он годами мучился в агонии, если над ним ставили эксперименты.
— Мы просто не можем позволить ему умереть. Если мы ничего не предпримем, он так и будет лежать, пока его тело не усохнет. Не достаточно просто его кормить и содержать в чистоте.
— Понимаю, но мы делаем все возможное. Мы верим, что ты и остальные врачи сделаете все, что в ваших силах. Поскольку нет медицинских показаний для комы, значит, он закрылся от мира эмоционально.
— Я считаю, что в таком случае мой план мог бы сработать. Он образует связь с кем-нибудь, и это поможет ему выйти из комы.
— Слишком опасно. Мы не станем рисковать нашей женщиной ради незнакомого мужчины. Знаю, звучит грубо, но для нас главное — защитить тех, кто выжил.
— Он не умер. — Но умрет, если что-нибудь не предпринять, этого она не сказала. Аллисон посылала отчеты Джастису и его людям каждые несколько дней. Они знали, насколько мрачный прогноз у 880. — А что если я вызвусь добровольцем? Буду проводить рядом с ним все свое время и позволю ему узнать мой запах. Тогда ваши женщины не будут в опасности.
— Нет.
— Почему нет? Я рискую своей жизнью и хочу это сделать. Это не помешает моим обязанностям. Я поставлю кровать в его комнату, а когда не работаю, буду ходить туда-сюда. Стану читать ему, чтобы он также привыкал к моему голосу.
— Ты человек. Возможно, он убьет тебя, как только увидит при пробуждении. Мы не можем позволить тебе так рисковать. Аллисон, ты работаешь на нас. Мы беспокоимся о тебе также сильно, как и о своих людях.
— Но он же умрет! — Не выдержала она. — Черт возьми, я не могу сидеть сложа руки. А вы именно этого и просите. Скоро он дойдет до точки, откуда нет возврата. Даже с искусственной подпиткой его мышцы атрофируются, он теряет вес, и это только дело времени, когда начнут отказывать внутренние органы. Вы наняли меня в качестве врача, чтобы ухаживать за Новыми Видами. Не надо говорить мне сидеть ровно на заднице и просто наблюдать, как он умирает.
— Извини, но это не обсуждается. Делай то, что безопасно, но ты не должна проводить с ним времени больше, чем это необходимо для процедур.
— Тайгер…
— Нет. Мне нужно идти. Я должен присутствовать на заседании совета. — Он повесил трубку. Долгие секунды она стискивала трубку, а потом тоже положила ее. Приняв решение не позволить 880 умереть, она до боли прикусила нижнюю губу.
— Отчаянные времена требуют отчаянных мер, — проговорила она.
В ее голове сформировался план. Сумасшедший и опасный, но если сработает, Новый Вид очнется. Для нее было очень важно, чтобы он выжил.
Глава 2
Трудно было подавить в себе страх, но Новые Виды отличались отличным обонянием. Они могли учуять эмоции людей, и Аллисон была уверена, что такую эмоцию, как страх, они бы точно определили. Она не могла позволить себе напортачить. Главное — все сделать быстро и не вызвать подозрений. Ее руки дрожали, когда она прятала сложенную записку в верхний ящик стола и ложила ключ в карман. Она выиграет немного времени, чтобы привести свой план в действие, прежде чем они найдут записку в столе. Аллисон посмотрела на часы на стене, и ее сердце бешено заколотилось. Сто вещей могло пойти не так, и если что-то в ее плане даст маху, у нее возникнут огромные проблемы. Минуты ползли, словно улитка, наконец, стрелки указали на четыре часа. Офицер, охраняющий пациента, сейчас уйдет на обед. У нее было двадцать пять минут, прежде чем он вернется.
На подгибающихся ногах она обошла вокруг стола и сделала глубоких вдох в попытке успокоить расшатавшиеся нервы. За последние двадцать четыре часа она подготовила все, чтобы ее план прошел без сучка и задоринки. Дестини не было за столом — одним препятствием меньше. Она бросилась к лифту, нажала кнопку и молилась, чтобы тот, кто охранял 880, не нарушил график. Пальцами она коснулась кармана, в котором лежали ключи, и, когда приехал лифт, заверила себя, что сможет это сделать.