С ним были еще двое, один повыше, другой пониже. Тот, что повыше, был в лучшей форме, а у коротышки лицо почти пополам разделял зловещего вида шрам. Только плаката не хватало над головами этой троицы: "Пришла беда". Почему это я не удивилась, когда они направились к нам? Глянув на Эдуарда, я спросила одними губами: "В чем дело?"
Самое странное, что Донна их знала. Это было видно по ее лицу: она их знает и боится. Какие еще сюрпризы готовит этот день?
Глава 13
- О Господи! - тихо выдохнул Питер.
На лице его читался страх. Он натянул маску угрюмой злости, но я сидела близко и видела, как расширились у него глаза, как быстро он задышал.
Я глянула на Бекки - она свернулась на стуле между Эдуардом и Донной и выглядывала большими глазами из-под руки Эдуарда. Все знали, что происходит. Одна я не знала.
Но мне долго не пришлось ждать. Грозная троица подошла прямо к нашей кабинке. Я напряглась, готовясь встать, если Эдуард встанет, но он остался сидеть, хотя руки его не были видны под столом. Наверное, у него уже вытащен пистолет. Я будто случайно уронила салфетку, а когда подняла ее, в одной руке у меня была салфетка, в другой - браунинг. Я держала его незаметно под столом, но направила на плохих парней. Выстрелом из-под стола вряд ли кого-нибудь убьешь, но можно проделать большую дыру в ноге или в паху - в зависимости от роста человека, которого угораздит оказаться на пути пули.
- Гарольд, - сказал Эдуард, - ты привел помощников?
У него был все тот же голос Теда, только чуть оживленнее, но уже без приятных ноток. Я не могла бы сказать точно, что в этом голосе еще изменилось, однако уровень напряжения поднялся еще на деление. Бекки забилась подальше, откуда ей не были видны пришедшие, и уткнулась лицом в рукав Эдуарда. Донна потянулась к ней, оторвала от Эдуарда и обняла. На лице ее был тот же страх, что и на лице девочки. Эдуард смотрел открыто, почти с улыбкой, но глаза его стали пустыми. Выглянули его настоящие глаза. Я видела, как под этим взглядом бледнели монстры. Настоящие монстры.
Коротышка со шрамом переступил с ноги на ногу.
- Ага, это Рассел, - он показал на индейца, - а это Тритон.
Я чуть не повторила это имя, но сдержалась. Нам пока что хватает проблем. А еще говорят, что я не умею промолчать.
- А Том и Бенни все еще в больнице? - спросил Эдуард все так же непринужденно. Пока что мы не привлекли слишком много внимания. Кое-кто на нас поглядывал, но и только.
- Мы тебе не Том и Бенни, - сказал Рассел, и голос его был под стать улыбке на лице, но я вспомнила, что улыбка - это всего лишь другое название оскала.
- Это вы молодцы, - ответила я, и он бросил на меня взгляд. Глаза были такие черные, что радужка и зрачок сливались.
- А ты из тех страдателей, что хотят сохранить индейские земли в неприкосновенности для нас, бедных дикарей?
Я покачала головой:
- Меня много в чем обвиняли, но никогда еще не называли страдательницей.
Я улыбнулась ему и подумала, что если спущу курок, то перебью ему бедро и могу на всю жизнь изувечить - настолько близко он стоял к столу. Хотелось бы, чтобы он отошел назад, но я ждала реакции Эдуарда, а ему вроде бы было все равно, что Рассел над нами навис.
- А теперь вам пора уходить, - сказал Эдуард, и голос его прозвучал как голос Эдуарда. Тед испарился, оставив холодную маску вместо лица и глаза пустые, как зимнее небо. Голос прозвучал равнодушно, будто он говорил что-то совсем другое. Эдуард возникал из облика Теда, как бабочка из куколки, хотя я бы предпочла аналогию не такую красивую и Hi такую безобидную. Если дело повернется плохо, ничего красивого здесь не будет.
Рассел наклонился над столом, оперся на него, расставив большие руки. Он придвинулся лицом к лицу Донны, не обращая внимания ни на Эдуарда, ни на меня. То ли он глуп, то ли он решил, что мы не будем первыми пускать кровь в общественном месте. Насчет меня он был прав, а вот с Эдуардом - не знаю.