Выбрать главу

— Не думаю, что обыкновенно вас заботят такие мелочи, как регламент FAA, — и Проктор провел у него перед носом новой пачкой денег.

— Черт подери, — Шейпли недоверчиво качнул головой. — Ну ладно, это ваши похороны. Учтите, я вымотан настолько, что могу запросто не заметить гору и влететь прямо в нее.

С этими словами он закинул в рот еще несколько белых таблеток.

***

Международный аэропорт Хосея Кутако был довольно большим и — в четверть одиннадцатого вечера по местному времени — на удивление, загруженным. В отличие от других пунктов, где «Сайтейшен» запрашивал посадки, в Намибии диспетчеры оказались крайне недовольны отсутствием плана полета, и Шейпли был вынужден выдумать странную историю, связанную с разгерметизацией топливного бака, проблемами с коммуникационным оборудованием и едва не случившимся столкновением с одним из дозаправщиков. Проктор искренне подивился тому, что пилот все еще был способен на столь искусную игру воображения и столь легкую ложь — он провел за штурвалом практически сутки, и вся оживленность должна было давно покинуть его.

— Я труп, брат, — душевно сообщил он Проктору, когда они вырулили на взлетно-посадочную полосу номер 26 и направились к одному из терминалов аэропорта. — Если хотите лететь дальше, вам придется отрастить крылья.

— Вы отлично справились, — ответил Проктор, осматривая местность сквозь лобовое стекло. И вдруг он застыл. Там, припаркованный на асфальте, стоял «Бомбардир» Диогена.

— Стойте! — скомандовал Проктор Шейпли.

— Но…

— Просто остановите самолет!

Проктор полез в сумку, вытащил несколько стопок стодолларовых банкнот, быстро отсчитал сорок тысяч и практически швырнул их летчику, поспешно отблагодарив его. Затем он открыл пассажирскую дверь и помчался к припаркованному «Бомбардиру», как только «Сайтейшен» остановился.

«Три часа», — думал он на бегу. — «Он опережал меня на три часа!»

Это была изнурительная игра в «кошки-мышки» — от самолета к самолету, через океаны и континенты. Проктор сидел на хвосте Диогена, несмотря на все обманные маневры этого страшного человека. «Бомбардир» не двигался с места, хотя один из его двигателей вращался. Дверь в пассажирский отсек была открыта, и к ней уже был подведен трап. Диоген и Констанс не могли уйти далеко. Так или иначе, они должны были все еще быть в Виндхуке.

Проктор подумал, что если ему еще немного улыбнется удача, он сумеет перехватить Констанс и Диогена прямо в аэропорту.

Достигнув «Бомбардира», Проктор буквально взлетел по трапу в салон. Он оказался пуст, но дверь в кабину пилота была приоткрыта. Внутри нее на сидении слева сидел мужчина, одетый в капитанскую униформу. Он был занят заполнением каких-то документов.

Проктор проскользнул в кабину, ухватил мужчину за лацканы пиджака и рванул его вверх.

— Вы пилот из Шеннона? — прорычал он.

Мужчина удивленно моргнул.

— Что? Что происходит, черт побери?

Проктор еще крепче ухватил его за воротник, тем самым создавая давление на шею.

— Отвечайте на вопрос!

— Я… я один из них… — пролепетал он.

— Где второй?

— Покинул аэропорт час назад. Он уже написал свой отчет. Я свой тоже отдал.

— Отчет?

— О трагедии, — пилот постепенно возвращал себе самообладание. Очевидно, он был американцем. — Так кто вы такой?

— Здесь я задаю вопросы, — рявкнул Проктор. — Что за трагедия? И кто был вашими пассажирами?

— Их было двое. Мужчина и женщина.

— Имена?

— Они не называли нам своих имен.

— Тогда опишите их мне.

— Мужчина… примерно вашего роста. Стройный. Ухоженная бородка. Странные глаза — они… были разного цвета, — он немного помолчал, вспоминая. — А еще у него был шрам на щеке.

— А женщина?

— Молодая… лет… примерно двадцати, может, чуть больше. Темные волосы. Довольно красивая. Но я не особенно смотрел на нее, она была пьяна.

— И больше никого не было? Только эти двое?

— Да… по крайней мере, сначала.

Проктор плотнее сжал ворот пиджака пилота.

— Что вы имеет в виду под «сначала»? И что за трагедия?

Пилот поколебался.

— Ну… дело… в этой молодой женщине.

— Что с ней? — прорычал Проктор. — Что случилось с этой женщиной?

Пилот опустил глаза и некоторое время смотрел в пол, словно собираясь с силами, чтобы снова взглянуть на своего незваного гостя.