Ноги погружались в рыхлый снег при каждом шаге. Идти становилось всё тяжелее. Снег уже не только лежал под ногами – он был повсюду. Плотные снежные тучи над головой извергали снежные комья, зелеплявшие глаза. Вокруг образовалась настоящая буря, белая, почти непреодолимая мгла. Я кошмарно мёрз, но это был скорее не физический, а какой-то внутренний холод. Если бы то был обычный мороз, как сибирская зима с её температурой -35, а то и ниже, я бы давно замёрз насмерть. Я не испытывал ничего, будучи устремлённым комком воли с намерением приоткрыть завесу, узнать, что там, в самом конце.
Происходящее напоминало мне поход по пирамиде. В том испытании меня окружала концентрированная тьма, сейчас – концентрированная белизна. Но, мне не было страшно. Снег вокруг будто тестировал меня, спрашивал: допустишь мысль, что можешь тут замёрзнуть? Но я был уверен, что он, хоть и морозит, но не может причинить мне вреда, ведь я не физическое тело, я – душа, которая, хоть и допускает, что может проваливаться в снег, зато не умеет мёрзнуть. Больше холода меня изматывало только время, чувство которого тут было совершенно потерянным. Так же, как в пирамиде, я потерял отчёт минувшим часам… или дням?
«Вот будет умора, если в конце меня встретит Отшельник», - подумал я. – «Скажет, что я, наконец, смог пройти испытание. Дескать, поскольку я теперь сам являюсь существом другого порядка, этот экзамен выглядит для меня иначе».
«Почему бы не обратиться кем-то, кто сможет двигаться быстрее?» Паук уж точно не ассоциировался с перемещением на большие расстояния, а для ворона погода была нелётная. В недавнее время я начал экспериментировать с тотемом змеи, он был самым подходящим из тех трёх, что я освоил к текущему моменту. Змея могла бы легко и непринуждённо двигаться по сугробам, как по барханам, и, благодаря её форме, летящий в лицо снег не оказывал бы ей такого сопротивления, как человеку.
«Вот он, тот момент, когда гадом ползучим быть выгодней, чем птицей», - подумал я и преодолел следующий отрезок пути извивающейся лентой, напоминающей змею лишь отдалённо. Не было смысла изворачиваться, придавая себе какую-то красивую форму – зрителей вокруг не было.
Ещё несколько тысяч змеиных движений, и снежная пелена перед глазами резко исчезла, как исчезла и твердь передо мной. Впереди лежал провал, полный тумана.
- Я нашёл край света, – сказал я тихо, постепенно принимая привычный человеческий облик. Мой голос прозвучал неожиданно гулко, настолько, что я на мгновение испугался, будто твердь подо мной сейчас сойдёт лавиной вниз по обрыву.
Обрыв выглядел пологим, градусов пятнадцать или двадцать, и я очень осторожно ступил на него сначала одной ногой, затем другой. Гравитация потащила меня вниз, я шлёпнулся на пятую точку и покатился, как на горке. Это место сочетает в себе законы и физического пространства, и астрального, отметил я. От физического мира в нём то, что снег не проходил сквозь меня, и что моё тело могло ощущать холод и катилось вниз по пологому склону, от астрального – всё остальное.
Весь путь вниз меня окружал туман, но когда я достиг горизонтальной поверхности, то обнаружил, что туман рассеялся. Впереди лежало море, мирно катившее ко мне свои волны, на берегу высилась колонна. Над головой, там, где небо не было подёрнуто облаками, виднелось сразу несколько светил.
Из-за горного разлома неподалёку от меня вышел гигантский человек, в просторной светлой одежде. У него была внушительная русая борода; он не вызывал впечатления старца, скорее, во всём его виде чувствовалась первозданная мощь.
«Кто это?» - думал я. – «Неужто какая-то проекция моего желания встретить Бога выразилась как самый избитый его образ – бородатый муж в тоге?»
Титан приближался, и с каждым его шагом я всё явственнее ощущал в нём энергию учителя. Но если Отшельник и учитель-пират, хоть и вызывали уважение, но к ним можно было так просто подойти и находиться рядом, спрашивать, наблюдать, то этот учитель вызывал трепет и вопрос – позволено ли мне находиться здесь, в его обители? И это ощущение явно было вызвано не только размерами, в которых он явился мне.
Я почтительно склонил голову, покорно ожидая реакции Титана.
- Давно сюда никто не заглядывал, - произнёс он, и в его голосе не было ни капли враждебности. Я приободрился.