– Правильно, – обрадовалась супруга. – Ишь какие. Нет, чтобы с ордерами помочь…
– Э-э, – ехидно прищурился Борис Васильевич, – помочь… Своё бы успевали делать. Им бы работы поменьше, им лучше день смеха побольше… Петухи.
Жена задумалась.
– Погоди, Боря. А где это вообще указано, чтоб первого апреля над людьми насмехаться? Это из главка распоряжение?
– Да брось ты… Из главка, хе-хе… Это традиция, мать. По всей стране ходит, не обломаешь…
– Конечно, не обломаешь, если не пробуешь, – жена сердито поджала губы. – Взял бы да написал куда следует. Просим, мол, официально отменить унизительный обычай измываться над авторитетными работниками первого апреля. Антимонов Пётр Семёнович подпишется, Говорков, Мефодьев…
– Не…– сказал Борис Васильевич, подумав, – во всесоюзном масштабе не отменят. Это надо сколько подписей собрать! А первый апрель – завтра. Тут другая мысль есть! Я это заявление нашему руководству напишу, Андрею Михалычу. Мы с ним, как-нибудь, за ручку, не иначе. Он поймёт.Первого в девять утра Борис Васильевич передал через секретаршу заявление, в девять двадцать Андрей Михалыч вызвал к себе начальника отдела Порфирьева, в девять тридцать Порфирьев обошёл всех сотрудников отдела, кроме Бориса Васильевича и каждому что-то сказал на ухо.
Целый день сотрудники разыгрывали друг друга как хотели, но Бориса Васильевича никто не тронул даже намёком на шутку.
– Во, – легко вздохнул он. Другое дело. А то вам волю дай, так вы, представляю…
Минут за пять до конца работы он вышел из кабинета постоять возле любимой стенгазеты «За высокий процент». Всё хорошо, кроме наличия в душе осколка прошлогодней первоапрельской обиды.
«Юмор, значит, любите, – подумал Борис Васильевич мстительно, – Сейчас. Сделаем».
Он вернулся и, не переступая порога, сказал тусклым голосом:
– Начальник отдела просит всех зайти.
– Так время-то уже вышло, – возразил за коллектив Каплюков, но пошёл вместе со всеми.
Борис Васильевич быстро взял со стола свою книжную папку-портфель, шляпу и через полминуты был уже на улице.
«Вот вам и первый апрель, – думал он весело, – вот, значит, и день смеха!»
На душе стало гораздо легче. Она бы и совсем успокоилась, душа, но вот против розыгрыша синоптиков он был пока бессилен. Вместо обещанной
сухой и ясной погоды жуткая слякоть.
Борис Васильевич подумал и синоптиков этих всё-таки простил.
Летайте самолётом
Представьте себе, встречаются отдельные граждане, которые не верят в Аэрофлот. Моя очень дальняя родственница десять лет ездит в отпуск поездом из Владивостока в Сочи. Она ездит в санаторий, где лечат нервы. Причём все знают, что нервы у неё вообще-то железные. Просто она любит отдыхать только на юге, но принципиально не верит в Аэрофлот и путешествует поездом. За десять дней пути у неё благополучно развиваются неврастения, истерия, четыре вида неврозов, циркулярная депрессия, ипохондрия, сумеречное состояние и мания преследования.
Поэтому в санатории, где лечат нервы, её принимают как родную безо всякой путёвки, так как, глядя на неё, все остальные нервные больные чувствуют себя здоровее здоровых.
После путешествия по железной дороге она примерно ещё месяц спит, не раздеваясь, на шифоньере, на ночь бельевой верёвкой привязывает к ноге чемодан, а во время сна часто вскрикивает: «Сколько я вам должна за чай?» и «Занято!»
Я её жалею, но не оправдываю за то, что она не чувствует преимуществ Аэрофлота.
Их много, но главное – это отсутствие нервотрёпки и полная надёжность. Доказываю на живом примере.
После регистрации билетов и просвечивания багажа под рентгеном идём мы в порядке очереди сквозь ту самую подкову, которая отзывается на металлические предметы. Двадцать человек прошло, а на двадцать первом подкова эта зазвенела. Милиционер ему вежливо говорит: всё металлическое из карманов выньте и ныряйте снова. Гражданин этот мгновенно выворачивает наизнанку свои одиннадцать карманов и с улыбкой идёт сквозь подкову. Она снова звенит.
– Интересно, – говорит милиционер. – у вас, наверное, что-нибудь в пальто под подкладкой зашито! Кстати, – говорит, – почему вы до сих пор в пальто, когда середина июня?
Двадцать первый этот ему достойно рапортует: весной находился, мол, в трудовом отпуске на юге. С апреля по май стоял в кассе за обратным билетом, потом немного рейс задержали…