— Эй! Кто-нибудь! Тут дяденьке плохо!
==
[1] — Координационный комитет по экспортному контролю
11. Ложка меда в бочке дегтя
После смерти агента, нас затолкали в автофургон и, через полтора часа неспешной езды выгрузили в обычном полицейском участке. Тут-то у этих хмырей впервые не заладилось. Во-первых, местные бобби батю сразу перенаправили к медикам. Как оказалось не одному мне прилетело. Во-вторых, дежурный лишь пальцем у виска покрутил на просьбу приковать нас с братом к батарее. Нас лишь усадили на лавочку для посетителей.
— Пацан, ты чего это там кривишься? — с подозрением спросил дежурный, закончив отчитывать агентов этого самого КоКома.
— Я ничего не знаю! — решив пойти по стопам старшего брата, выдавил я из себя слезу, что получилось на удивление просто. Складывалось впечатление, что организм только и ждал повода развести сырость. — Не бейте меня больше, я ничего не знаю.
— Та-ак… — протянул дежурный, и с подозрением посмотрев на агентов, приказал своему коллеге: — Джонсон, проверь-ка.
А что там проверять? Я, судя по всему, достаточно достоверно разыграл из себя запуганного воробушка, поэтому, когда бобби увидел на мне шикарного вида гематому по центру груди, дежурный без затей вынул револьвер из кобуры, а его помощник, за неимением огнестрельного оружия при себе, вынул дубинку из крепления.
— Э… Парни, вы чего? — растерялись парочка агентов, которая притащила нас сюда. — Мальчишка сам упал, мы тут не причём.
— Малец? — хмуро произнес дежурный, не сводя взгляда с агентов. — При каких обстоятельствах ты получил этот синяк?
— Тот страшный мужик, Доу, которому плохо стало, он сказал, что проследит за тем, чтобы нас с братом отправили в самый кошмарный приют, — шмыгнул носом, — если мы не сможем рассказать ему что-нибудь компрометирующее отца.
В груди кольнуло, и слезы навернулись без всякого моего желания. Больно, блин.
— Но-но, малец, я всё понимаю, но, пожалуйста, не отвлекайся. Это важно.
— П-простите, — справившись с собою продолжил: — Я сказал ему, что ничего не знаю.
— И тебя ударили?
— Нет, меня ударили после того, как я сказал, что детей должны опрашивать в присутствии уполномоченного сотрудника короны. Нам так мистер Томпсон на занятиях говорил, это полисмен нашего округа. А этот страшный дядька заржал и сказал, что класть он хотел на корону и наши законы, мол, их КоКом выше местных дикарей.
— Коллеги, — нервно сглотнув и приподняв руки в защитном жесте, пробормотал один из агентов. — Мальчик сгущает краски, и мистер Доу сказал не так.
— Может и сгущает, — с деланным безразличием в голосе согласился дежурный и взвел курок. — Но, как я понимаю, вы, гражданин, присутствовали при избиении несовершеннолетнего и палец о палец не ударили.
— Мы всё можем объяснить…
— Мы же дикари, что мы можем понять в ваших объяснениях? — оскалился дежурный. — Вот сейчас наши детективы подойдут им и расскажете. А пока, прошу вас зайти в эту камеру и не демонстрировать попыток к бегству. Я доступно объясняю?
— Более чем, — сбледнув с лица, болванчиками закивали агенты.
— Маг в семье, горе в дом, — покачал головой полицейский лет сорока, который восседал за своим монументальным столом. — Да-да, мистер Криви, я в курсе про существование магии, не переживайте.
Отец посмотрел на мужчину и аккуратно качнул головой в знак согласия.
— Два мага, в одной семье нормального человека, это много, — мужчина вздохнул и протянул небольшой бутылек. — Скорее всего вы, мистер Криви, сквиб, а ваши сыновья, технически, полукровки… Вот, возьмите, это вам должно помочь.
— Ваши бы слова, да этим пафосным индюкам в уши, — отец поморщился и, повертев в руках фиал с зеленоватой бурдой, залпом выпил всё до дна. — Кхе. Жуткая мерзость.
— Это да, — кивнул полицейский и, покопавшись в ящичках своего стола, достал зеркальце, которое передал отцу. — На нормальных людей, к сожалению, это зелье почти не действует, но вам, как видите, помогло.
Роберт, в самом деле, перестал напоминать собою справочник синяков и ссадин. Полностью зелье его не вылечило, но все эти безобразные отеки ушли, оставив на своем месте уже не столь красочные следы.