Никто из них меня не замечает.
Меня парализует от ужаса. Я впервые вижу, как занимаются сексом. И от того, что это Раник, мне хочется…
В животе вспыхивает опасное, тошнотворное пламя, которое поднимается к самому горлу, но я продолжаю смотреть. На гладкую мускулистую спину Раника. На его татуировку с изображением крыла ангела, темную и колеблющуюся от его резких движений. На его идеальную, как в учебнике анатомии, задницу, сильные бедра и ноги. И на невероятно восторженное лицо девушки, которое говорит мне все, что я предпочла бы не знать.
Внезапно ее глаза открываются, и она замечает меня. Хлопает Раника по плечу, и он замедляется, позволяя ей спуститься на пол, а затем бросает на брюнетку недоумевающий взгляд. В ответ она просто хихикает и, показав на меня пальцем, тянется за простыней, чтобы прикрыться.
Раник оборачивается. И застывает. В золотисто-зеленых глазах мелькают тревога, замешательство, страх, а сексуальный румянец сходит лица, и оно становится пепельно-серым. Что происходит ниже его талии, я не знаю, не смею взглянуть.
Та часть Элис Уэллс, которая олицетворяет отличницу и бесспорную Королеву Науки, берет верх над паникующей стороной.
Меня тошнит. Я хочу убежать.
Но прежняя я — холодная, резкая, спокойная я, я до встречи с Раником — в мгновение ока заметает все чувства под ковер и берет себя в руки.
— Прошу прощения. — Выпрямляю спину. — Я не хотела прерывать твой вечер. Приду в другой раз.
Сказав это, быстро выскакиваю за дверь. Слышу позади себя шорох и голос Раника: сначала слабый, потом более громкий.
— Черт, Элис! Элис, вернись!
Игнорирую его и, прыгая через ступеньки, спускаюсь. Единственное, что я не могу игнорировать — это то, какими влажными и горячими стали вдруг мои щеки.
— Не плачь, — строго приказывает Прежняя Элис. — Он ничего не значит для нас.
Но…
— Нет. Он был всего лишь твоим учителем. Полезным инструментом, не больше. И он выполнил свою миссию. Научил нас достаточному количеству вещей. И теперь от него нужно избавиться.
— Элис! Ради всего святого, пожалуйста, притормози!
Задыхаясь, поворачиваю за угол. Главный бульвар встречает меня неоновыми огнями и пятничным потоком машин. Вытираю лицо и ускоряюсь. Если потороплюсь, успею на двенадцатый автобус, который идет прямо до общежития. И тогда я навсегда оставлю все это позади.
— Элис!
Раник в полузастегнутых джинсах и мятой рубашку ловит меня за запястье. Я разворачиваюсь к нему лицом и выдергиваю руку из захвата.
— Не трогай меня, — холодно говорю я. Его зеленые глаза, светящиеся в неоновом свете, как изумруды, выглядят ранеными какой-то внутренней болью.
— Элис, пожалуйста, просто послушай меня секунду…
— Нет. Я больше не обязана слушать тебя ни секунды, — говорю быстро. — Я освобождаю тебя от должности моего учителя.
— Что? Подожди, успокойся…
— Твою выполненную домашнюю работу я пришлю на твою почту в течение недели. Рассчитываю, что после этого никаких контактов у нас больше не будет. Хорошего вечера.
Ухожу от него.
— Элис! — Раник бежит за мной следом. — Пожалуйста, не поступай так со мной…
Боль в его голосе останавливает меня. Я медленно поворачиваюсь, и он, тяжело дыша, подходит ко мне. Я улавливаю запах спиртного.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — задыхается он. — Извини? Мне жаль, что я ее трахал?
— Но тебе не жаль, — говорю я. — Ты явно наслаждался процессом.
— Какого хрена тебя это напрягает? — взрывается он. — Почему тебе не плевать, с кем я трахаюсь?
— Мне плевать! — кричу я, и пугаюсь сама, ведь я никогда не кричу. Раник отшатывается как от удара. А я пытаюсь успокоиться и понизить голос. — Мне все равно. Это твое личное дело. Но я не могу не поставить под сомнение качество твоего обучения, когда твое внимание сосредоточено на другом. Отвлекаясь, ты станешь учить меня хуже, а я не могу так рисковать. Следовательно, нашей сделке конец.
— Ей пришел конец еще утром, когда гребаный Тео пригласил тебя на свидание, — рычит он.
— Ты это видел?
— Из окна второго этажа. Все было ясно, как день. — С его лица сходит злость, и вид у него становится измученным, побежденным. — Ну что, поздравляю, принцесса. Я очень рад за тебя. Ты получила то, что хотела. И я тебе больше не нужен…
— Он не приглашал меня на свидание.
Раник меняется в лице, а я продолжаю: