У всезнающего блондина, естественно, и на это нашёлся надменно-снисходительный ответ.
– Просто друиды хранили свои мистические знания в строжайшей тайне. Записей они не вели, предпочитая передавать знания исключительно от учителя к ученику. Поэтому всё, что о них известно, известно лишь из летописей наших философов…
– Наших, это древнегреческих? – уточнила Пандора.
– Древнегреческих и древнеримских, – кивнул Ганимед. – Ну и кое-какие сведения нам удалось почерпнуть также из дневников христианских монахов. Кстати, это именно от них, нам стало известно, что, несмотря на огромную власть, которой в своё время в кельтском обществе обладали друиды, они поклонялись не тем богам, которым поклонялись кельты, а совершенно другим. Каким именно? Никто не знает. К слову, они так и ушли в вечность, никому из посторонних не раскрыв этой тайны.
Пандора на несколько секунд задумалась, обдумывая полученную информацию. Хмыкнула и поинтересовалась.
– А знаешь, что я думаю?
Поинтересовалась, к слову, чисто риторически, но ей ответили, причём ответили с явной иронией, досадой, тяжелым вздохом и закатив при этом глаза.
– Слава богам, нет! С меня вполне достаточно того, что я ощущаю твои эмоции! Более чем достаточно!
Пандора тоже умела закатывать глаза, что и продемонстрировала. Иронию же, досаду и вздох просто проигнорировала.
– Я думаю, что они получили знания от сущностей-аборигенов, о которых ты мне рассказывал. И знания эти им были даны в обмен на нерушимую клятву, что они никогда не попадут в «чужие руки». И ещё я думаю, что Зеркало – имеет прямое отношение к этим аборигенам, и что обо всём этом ТЫ ЗНАЕШЬ намного больше меня! – заявлением, в котором звучала не только уверенность, но и даже некоторое торжество, припечатала она опекуна. И глаза её сверкнули недобрым светом.
– Ора, я не знаю, а пред-по-ла-гаю, – с очередным вздохом парировал Ганимед, произнеся последнее слово для пущего эффекта по слогам. – Разницу улавливаешь?
Она улавливала не только разницу, но и, пусть и с опозданием, она уловила также то, почему блондин столь невозмутимо спокоен.
– Ну конечно же! – всплеснула она руками, в очередной раз злобно покосившись на своего спутника. – Дубрев же верховный жрец и архидруид! И он не может не знать, кто или что управляет Зеркалом! Ну ты и гад, Им! Неужели сложно было сразу сказать, что мы не от безысходности возвращаемся в Эймсбери, а потому что у нас есть план?!
Блондин пожал плечами и недоуменно заметил.
– Зачем озвучивать то, что и так очевидно?
Ох, как же он её бесил! Пандоре понадобилось просто нереально огромное усилие воли, чтобы сдержаться и не окатить его силовой волной, которая позволила бы ей его сначала уронить несколько раз, а затем выкупать в придорожной пыли.
Вдох. Выдох. Скомандовала она себе. И вдыхала и выдыхала до тех пор, пока красная пелена ярости перестала застилать ей обзор.
– Ты, кстати, обещал мне рассказать об аборигенах, – напомнила она себе, опасаясь, что если будет просто молча идти рядом с блондином, то всё же не сдержится, и организует ему подножку, причём с контролируемым приземлением наглой мордой в муравейник.
Едва последнее слово слетело с его губ, Ганимед сразу же понял, что сказал что-то не то. Что именно не то, он понятия не имел. По его мнению, его замечание было более чем безобидным, но идущая по его пятам богиня явно была другого мнения. О чём недвусмысленно сообщали бурлившие в ней эмоции кровожадного и беспощадного бешенства.
Блондин достаточно хорошо знал женщин, к коим относились и богини тоже, чтобы понимать – его драгоценная персона находится в опасности. В столь серьёзной опасности, что знай он, в чём именно он на сей раз провинился, он бы даже извинился, но он не знал. А посему у него не было другого выбора, кроме как идти и ждать, когда его, наконец, настигнет или не настигнет гнев его подопечной.
Поэтому когда Пандора, вместо того, чтобы пойти на поводу у своих эмоций, вдруг заинтересовалась аборигенами, он ответил на её вопрос, словно хорошо выучивший урок и гордящийся этим школьник-первоклассник. Чётко, с огромным энтузиазмом и звонко (настолько звонко, что даже поморщился, услышав звучание собственного голоса).
– Эльфы, гномы, гоблины, орки, тролли и драконы по-прежнему здесь, на Земле, я имею в виду. Просто они теперь живут в другом измерении, нежели люди.
– Они здесь? На Земле? Рядом с нами? – изумилась девушка. – Но как? Это вы их от людей отгородили?
Почувствовав воодушевление своей подопечной, которая, судя по охватившему её восторгу, и думать забыла о своих кровожадных планах, Ганимед расслабился и усмехнулся.
– Нет, не мы. А сами эльфы. Они самая многочисленная и высокоразвитая раса из всех, когда-либо населявших Землю. Настолько, к слову, развитая и высокоцивилизованная, что они ни в чём не уступали, а в чём-то даже и превосходили прибывших из другой Вселенной захватчиков, объявивших себя богами. Должен отметить, что, прежде всего, эльфы превосходили титанов в гуманности и именно поэтому они и были обречены. Ибо войну часто выигрывает именно более беспощадный и подлый противник, а не благородный и гуманный. Кроме того, у титанов – было преимущество в виде привезенного ими из своей Вселенной смертоносного для всего живого на Земле оружия. Поэтому эльфы приняли решение не воевать, а уйти в другую реальность. Не в другой мир, не в другую Вселенную, а именно в другую реальность здесь, на Земле.
– Я поняла, что ты говоришь, о многомерности пространства, – кивнула девушка. – Хотя, признаюсь честно, я не знала, что подобное возможно… Ты уверен, что ничего не путаешь?
Ганимед усмехнулся и покачал головой.
– Титаны, несмотря на все их технологии, кстати, тоже не знали. Собственно говоря, они и сейчас не знают, как эльфам это удалось. К слову, именно эльфы и подали Зевсу идею «рубежей», образно говоря.
– Другими словами, если Зеркало – творение рук эльфов, – задумчиво проговорила Пандора и нахмурилась. – И учитывая то, что ты мне только что рассказал, мне как потомку их заклятых врагов титанов, договариваться будет очень сложно. Если не сказать невозможно… – подытожила она и удрученно вздохнула. – Да уж влипла, так влипла!
– Здесь я с тобой полностью согласен, ты – влипла! – «поддержал» её блондин.
Пандора хотела было добавить, что и он влип вместе с ней, но, к счастью, от этого опрометчивого замечания, которое наверняка повлекло бы за собой очередную лекцию на тему «Как же ты бесконечно дорога мне, Ора» её спас окрик Кейт, которая смотрела на неё и Ганимеда, округлившимися от удивления глазами.
– Ора?! Им?! – удивленно вопросила женщина.
– Собственными персонами, как видишь, – с лёгкой иронией в голосе, нерадостно прокомментировала Пандора и развела руками.
– Самолёт летит, колёса стёрлись, вы нас не ждали, а мы приперлись! – усмехнулся Ганимед.
Любой другой житель древнего Эймсбери, наверняка, не понял бы о чём он, но Кейт, хотя и была женой архидруида, и жила во времени, между которым и первым, поднявшимся в небо самолётом, лежала пропасть в восемь тысяч лет, шутку оценила. Иначе и быть не могло, ведь Кейт родилась и выросла в двадцать первом веке.
– Что случилось? Вы заблудились? – растерялась жена Дубрева.
– Нет, не заблудились, – покачала головой Пандора. – Нас, точнее, меня не впустили в коридор межвременья.
– Не впустили? – удивилась Кейт. – Кто не пустил?
– По-видимому, Зеркало… – развела руками Пандора.
– Не, по-видимому, а именно и конкретно Зеркало, – возразил Ганимед. – Потому что кое-кто не проявил должного уважения. Так что теперь… – он тоже в свою очередь развёл руками. – Мы снова здесь.
– Зеркало?! – продолжала недоумевать жена архидруида. – Странно… Это впервые… – задумчиво проговорила она. – Я никогда ни о чем подобном не слышала…