– Нет, не считаю, – покачал головой Ганимед. – Хорошо, – кивнул он. – Надеюсь, ты прав и обруч и, в самом деле, не причинит Оре вреда.
Глава 22
Глава 22
Несмотря на то, что Ингвэ искренне верил в то, что обруч не причинит Пандоре вреда, когда он поднёс его к голове девушки, руки у него заметно начали дрожать.
– Со мной всё будет хорошо, – убежденно прошептала Пандора, заметив, что Ганимед грубо схватил эльфа за локоть, не позволяя тому надеть ей на голову обруч. – Со мной ведь, правда, всё будет хорошо, так, Ингвэ?
Эльф кивнул, но не так уверенно, как ей или Ганимеду этого хотелось бы, но оба понимали, что другого выбора у них всё равно нет.
– Ора, если почувствуешь себя плохо, не терпи, сразу скажи нам, – не попросил, потребовал Ганимед.
Пандора кивнула. Сначала опекуну в знак согласия, затем перевела взгляд на Ингвэ и снова кивнула. На сей раз, в знак ободрения.
Длинные пальцы эльфа прошлись по изогнутым серебряным проводкам, сгибая и подкручивая их.
– Ингвэ, не тяни, – взмолилась Пандора.
Эльф кивнул и, наконец, водрузил обруч ей на голову.
Сначала виски, а затем и всё тело Пандоры словно бы пронзил электрический разряд. Хотя, почему «словно бы»? Вероятней всего, так оно и было.
Боль, дрожь, головокружение и прочие неприятные ощущения, однако, уже через несколько секунд отступили. Осталось лишь жужжание, исходившее откуда-то из подсознания, но и оно тоже с каждой минутой становилось всё тише и тише.
Увидев гримасу боли, исказившую лицо девушки, обеспокоенный Ингвэ сразу же попытался снять обруч, однако Пандора ему не позволила.
– Всё в порядке! – заверила она, прикрыв ладонями обруч. – Уже всё в порядке.
– Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? – обеспокоенно поинтересовался Ганимед, присаживаясь перед ней на корточки. Благодаря тому, что он мог ощущать эмоции своей подопечной, он почувствовал и боль и то, что она отступила. Однако он понимал также и то, что Пандора просто могла каким-то образом закрыться от него.
– Да, я уверена, – кивнула Пандора и ещё раз заверила. – Я в полном порядке.
Ингвэ тем временем уже изучал её ауру.
– Я никаких отклонений от нормы не вижу. Им, а ты что скажешь?
Ганимед скрупулёзно изучил каждый миллиметр ауры своей подопечной. После чего, нехотя признал.
– Я тоже не вижу отклонений. По крайней мере, пока.
Пандора медленно глубоко вдохнула и выдохнула, окончательно избавившись тем самым от хотя и очень тихого, но весьма назойливого жужжания.
– Сплюнь! – фыркнула Пандора. – А то накаркаешь ещё!
Ганимед послушно сплюнул три раза через плечо. Не то, чтобы он верил, что это убережет ауру его подопечной от патологических изменений. Но если в это верила Пандора, то почему бы и нет. Тем более, что ему несложно, а ей приятно. И кроме того, вера, как известно, творит чудеса.
– Значит, осталось добавить к обручу лишь ещё одно, самое важное, дополнение, – подмигнув Пандоре, проговорил Ингвэ прикручивая к одному из усиков обруча жемчужину. – И вуаля, теперь, твоя аура, Ора, такая, как должна быть: не у здорового человека, разумеется, – на всякий случай, объяснил он, – а у того, кому заблокировали магию этим адским орудием. Стайлз, посмотри ещё ты? Не слишком ли серьёзные отклонения в структуре ауры для того, на кого обруч буквально только что надели?
Прежде чем вынести свой вердикт, начальник службы магического контроля несколько минут внимательно осматривал ауру.
– Нет, не слишком, – наконец, сказал он. – Я видел и похуже.
– Ну тогда мы с тобой, Стайлз, отправляемся вместе с аурограммами Оры к спикеру Палаты Представителей, а вы, – посмотрел он на Пандору и Ганимеда, – отправляетесь ко мне домой. И, поскольку, по идее, из-за головокружения Ора не должна быть способна передвигаться самостоятельно, лучше бы тебе, Им, отнести её в флаер на руках.
– Не должна быть способна передвигаться самостоятельно? – саркастически переспросил начальник службы магического контроля. – С такой аурой? Ты серьёзно, Инг? Сразу видно, что ты понятия не имеешь, как воздействует на мозги эта хеллева штука! Да она, – кивнул он Пандору, – как минимум, должна быть без сознания! – сообщил он своё экспертное мнение.
– Без сознания, так без сознания! – легко согласился Ганимед. На взгляд Пандоры очень уж легко. И подозрение её ещё более укрепилось, когда он поинтересовался: – И как долго?
– Им, только рискни усыпить меня больше, чем на десять минут, и я за себя не ручаюсь, – предупредила она.
– Нет, нет, не больше, чем десять минут, – поспешил заверить Игнвэ, предупреждающе глянув при этом на Стайлза.
– Нуу-ууууууу… хмм…ммммм… – не очень уверенно начал тот. Однако под многозначительным взглядом друга уверенность, хотя и не сразу, но всё же к нему вернулась. – Десять минут без сознания, думаю, будет достаточно, – огласил он, наконец, своё авторитетное решение. – Но, когда придете в себя, пожалуйста, не забудьте, что у вас очень кружится голова и вас жутко тошнит, – на всякий случай проинструктировал «осужденную» начальник магического контроля.
– О-оу! За это даже не переживайте! – не подумав, ляпнула Пандора, у которой вновь начала кружиться голова и к которой вернулась отступившая было тошнота. – С этим я легко справлюсь!
– Что значит, с этим ты легко справишься? – сразу же встревожился Ганимед.
– Только то, что я – очень хорошая актриса! – подмигнув не на шутку встревожившемуся опекуну, невозмутимо солгала подопечная.
Пандора была благодарна Ганимеду за заботу, однако в то же самое время она понимала, если она не хочет в тюрьму – другого выбора, кроме как антимагический обруч у неё – нет. И потому, дабы не добавлять ему поводов для беспокойства, скрыла от него своё плохое самочувствие.
До квартиры Ингвэ Пандора добралась ничем не выдав своё плохое самочувствие. И только оказавшись в гостиной, она, сославшись на усталость, объявила, что ей нужно немного отдохнуть.
С прямой спиной прошагав до дверей своей спальни, она позволила себе согнуться в две погибели и глубоко вдохнуть и выдохнуть лишь после того, как плотно закрыла за собой двери. Затем практически на четвереньках доползла до кровати и, в буквальном смысле, рухнула в неё.
– Сама виновата! – зло сказала она сама себе. – Натворила делов, теперь терпи!
Повинуясь вынесенному самой себе приговору, Пандора стиснула зубы и приготовилась терпеть.
Вот только она забыла, что она не была мазохисткой, а потому хватило её ненадолго.
На минут пять, возможно семь.
После чего Пандора прочитала блокирующее боль заклинание и, как только оно подействовало, устроилась поудобнее и погрузилась в блаженный сон.
Проснувшись, она, ещё не открыв глаза, поняла, что в комнате не одна.
Прислушалась к своим ощущениям – опасности не почувствовала. Как не почувствовала, впрочем, и боли.
– Как она? – услышала она через какое-то время тихий голос Ингвэ.
– Намного лучше, чем я боялся, – ответил Ганимед. – Как ты и предполагал, пока она спала, её магия полностью нейтрализовала антимагический заряд обруча.
– Это хорошо, – с тяжелым вздохом изрёк Ингвэ.
– Уверен? – подозрительно сузив глаза, уточнил Ганимед. – Как по мне, так ты совсем не выглядишь радостным?
– Не пори чушь! – оскорбленно огрызнулся эльф. – Разумеется, я рад, что обруч не причинил Оре никакого вреда! Но ты прав, радостным я себя не чувствую совершенно, – признал вслед за тем он и объяснил: – Двое из тех, что сразу не проснулись – мертвы.
– Твою ж тартарову бездну! – схватившись за голову, выругался Ганимед. – Это серьёзно усложняет дело…
– Не то слово, – вновь тяжело вздохнул эльф. – Слышал бы ты, что по этому поводу думают мои коллеги-конгрессмены, сам бы впал в депрессию! Короче, у нас двадцать четыре часа, за которые мы должны либо доказать невиновность Пандоры, либо сбежать из страны. И когда я говорю мы, я имею в виду и себя тоже, если вдруг ты не понял, что я имею в виду! А ещё я имею в виду, что мне отправляться в вечное изгнание совершенно не хочется…