— единый отбор призывников, способы распределения их по легионам, Марсово Поле как школа под открытым небом, типовой набор движений со щитом и мечом, жестко вдалбливаемый в новобранца центурионом с лозой
— стандарт армии: 2 легиона примерно по 6400 человек с четким делением по родам войск и функциям что в бою, что на походе. Усиленная армия 4 легиона, примерно 24–25 тыс собственно римских войск, вкупе с союзниками до 50 тыс, больше Рим не собирал никогда, нужды не было. Группировки в регионе могли быть и 80 тыс, но в единой армии, если правильно помню, более 50 тыс не собиралось.
— единые всегда выполнявшиеся правила в отношении устройства лагеря, размещения и численности вспомогательных (союзных) войск. Рим считал, что в каждой армии союзных войск должно быть не больше, чем собственно римских, и что на походе ядро римских войск располагается всегда в центре лагеря, а палатки ауксилариев по сторонам, чтобы в случае бунта союзников все римские войска были в одном кулаке
— единая на всю империю лестница воинских званий, правил оплаты и правил продвижения по службе, от центуриона Х когорты до примипила, то есть центуриона первой когорты — primi pilus
— все это жесточайшим образом документировано, описано авторами, историками, трактаты эти ни от кого не секретны, обсуждаются в гражданском обществе
— армия не является закрытой кастой, а системой продвижения, мощнейшим социальным лифтом, доступным намного большему числу людей чем, скажем, посвящение в рыцари
— следствие: воинское сословие не закрыто. После службы ветераны на законном основании получают землю — земля главнее! — и трактуются законом как обычные граждане
Понятно, что в рамках Средневековья мы не видим ничего из этих установлений ни в одной их армий Европы, и тут снова прав Гудков.
Лично я считаю, что Гудков полностью прав в своих утверждениях, а Берг полностью прав в своих: это две стороны одной медали.
Конные бомжи, или о пользе мытья волос
В этом определении, как в капле воды, отражается весь русский интернет: хлестко, броско, запоминается — и на полметра мимо.
Потому что бомж, как мы помним из советского детства, это аббревиатура: "Без Определенного Места Жительства". А место жительства кочевника определено так же четко и охраняется так же жестко, как место жителя горожанина или селянина.
Разница между ними, как обычно, в экономике. Экономика кочевников — нечто среднее между присвающим хозяйством охотников-собирателей и производящим хозяйством земледельцев. Но в основе того и другого лежит земля. Просто кочевнику нужен участок примерно в сто раз больший. И справиться с отгоном реально большого стада можно только группой. Отсюда и получается: кочевники живут родами, считаются по родам, а не по личностям.
Кочуют они не с полюса на полюс, аки птицы-аисты. Вся кочевка заключается в том, что родовое стадо выедает траву и потихоньку переползает в сторону, где трава еще сохранилась. Поскольку до изобретения электропастухов, квадрокоптеров и автожиров еще несколько тысяч лет, контролировать и охранять стадо приходится десятку-другому конных пастухов, которые переползают вслед за стадом на один-два километра в день. Аргентинские гаучо, американские ковбои, даже обычные колхозные пастухи точно так кочуют со своим стадом вокруг некоей центральной усадьбы, где живут.
А хитрые узкоглазые азиятцы таскают центральную усадьбу с собой. Все равно до изобретения теплого туалета, водопровода и агрогородков примерно столько же лет, сколько до квадрокоптера. Поэтому удобства в хорошо сделаной юрте посреди зимней степи точно такие же, что и в оседлой хижине. А бегать утром за молоком в стадо из юрты все же на два километра меньше. Зимой оно очень чувствуется. Ну и если волки придут по-зимнему, без шуток — то подмога пастухам из близко стоящей юрты доскачет раньше, чем из райцентра.
В остальном же кочевникам ничего не мешает иметь города, укрепленные казнохранилища, священные места, родовые крепости на случай действительно серьезных проблем. И все это у них вполне себе имелось — только не было сюжетообразующим.
Например, скифы славны литьем из золота. Коллекция скифского золота из Симферопольского, кажется, музея, стала год назад яблоком раздора между Россией и Украиной. Понятно, что скифский мастер работал над золотыми украшениями не в седле: там трясет.