— Давай-ка попробуем еще раз. — Сказал Круз. — Кто ты? Зачем ты здесь?
Вор покачал головой — движение, которое он повторял бесчисленное количество раз за последние тридцать минут, пока они допрашивали его. За это время они так ничего от него не добились. Мешок, который он нес, был набит украденными джутовыми мешками. Эти мешки дал им Такеда, когда они впервые оказались на острове Ребун. В мешки были сложены их личные вещи, служившие напоминанием о прошлой жизни. Мешки были спрятаны, чтобы они могли сосредоточиться на пути мести, вместо того, чтобы думать о прошлом, которое привело их сюда.
— Может, предоставим его собакам, — предложила Рина жестким голосом, двигаясь в сторону двери, где все еще лаяли акита.
— Не волнуйтесь, — в голосе Круза слышался сарказм. — Она это не всерьез.
— Нет, я вполне серьезно, — сказала Рина.
Круз посмотрел на нее, прежде чем снова вернуться к вору.
— Ладно, может она и всерьез.
Такеда заговорил впервые с того момента, как они затащили вора внутрь.
— Круз, — сказал он, — что мы должны сделать с ним?
Казалось, Круз задумался над ответом.
— Мне кажется, что собаки голодны, — наконец сказал он.
Лицо Такеды не выражало никаких эмоций.
Джон сделал шаг вперед.
— Я предлагаю сделать с ним то, что он заслужил. Око за око, ведь так?
— Подожди! — взмолилась Джейн. — Тебе не кажется, что мы должны сначала услышать его историю?
— Мы пробовали, — ответил Круз. — Чувак отказывается говорить.
Такеда посмотрел на Эву.
— А у тебя есть какие-нибудь варианты?
У Эвы был один, но она все еще пыталась понять, базировался ли он на очевидном или на нехватке сна.
— Мне кажется, мы должны отпустить его, — наконец произнесла она.
Все молча уставились на нее. Потом комната превратилась в хаос, каждый предлагал собственную версию того, почему Эва сошла с ума.
— Подождите, — голос Такеды перекрыл шум. Он кивнул Эве. — Продолжай.
— Дело в том, — начала Эва, — что он взял только личные вещи. Картины, старые письма, вещи из нашего прошлого… Зачем они ему нужны? Плюс он даже не должен был знать, где они хранятся. — Она остановилась и повернулась к стене в комнате медитации и отодвинула панель, открывая проем, где были спрятаны мешки. Она посмотрела на Такеду. — Только мы знали об этом и то только потому, что мы были с вами, когда вы убирали их.
— Продолжай, — сказал Такеда.
— Теперь возьмем выбор времени. Он забрался сюда сорок минут назад, когда мы не спали и были снаружи, и могли легко услышать шум, который он мог бы произвести.
Такеда поднял одну бровь.
— И что?
Эва сделала глубокий вдох.
— Он ненастоящий вор.
Все в комнате снова начали громко протестовать.
— Посмотрите на него, — сказала Эва, кивая на мужчину, который спокойно сидел на стуле. — Окно широко открыто. Если он думал, что он в опасности, почему просто не выпрыгнул? В том смысле, что если он смог пробраться внутрь, то почему сейчас не пытается выбраться. Мы же не связали его или еще что-нибудь подобное. — Эва продолжала, все больше убеждаясь в своей правоте, пока она излагала все вслух. — Он не вор. Это испытание. Его нанял Такеда, чтобы посмотреть, как мы справимся с ситуацией. Чтобы посмотреть, какой вид правосудия — или помилования — мы выберем для него.
В комнате повисло молчание, пока все обдумывали слова Эвы. Выражение лица Рины было сложно прочитать под маской едва сдерживаемого гнева.
Такеда просто кивнул.
— Ты превзошла мои ожидания.
Эва поклонилась.
— Спасибо, сенсей.
Такеда подошел к мужчине, похлопал его по спине и заговорил с ним на японском. Мужчина ухмыльнулся и встал, поворачиваясь к двери.
— Вы можете отдыхать до вечера, — сказал Такеда. — Он поднял мешок и передал его Джону. — Пожалуйста, спрячьте его в подходящем месте.
Джон кивнул.
— Да, сенсей.
Остальные вышли, обходя разбитую статую снаружи комнаты для медитаций. Выйдя наружу, Эва опустилась на колени на гравий и подняла фарфоровые черепки.
— Некоторые вещи нельзя починить, — сказал Такеда, останавливаясь рядом с ней. — Мы можем только позволить им уйти.
— Но эта была такой красивой, — сказала Эва, в ее груди появилось иррациональное чувство грусти. Она проходила мимо этой статуи сотню раз, но никогда по-настоящему не смотрела на нее.
Такеда опустился на колени рядом с ней и взял в руки один из кусочков. Он изучал его какое-то время, прежде чем снова заговорить.