Эва закрыла папку.
— Мой тоже здесь?
Его взгляд встретился с ее в мерцающем свете свечи.
Она протянула руку.
— Дай мне ее увидеть.
Он заколебался, прежде чем снова повернуться к стопке папок и просмотреть их в поисках той, которую она искала. Затем он передал ее ей.
Она знала, что папка была ее, но почему-то она удивилась, когда увидела в углу свое имя, написанное черным маркером. Ее охватило чувство, как будто над ней совершили насилие. Вмешательство в прошлое, которое принадлежало только ей.
Но это было глупо. То, что Такеда знал о ее прошлом, даже не поддавалось сомнению.
Она погрузилась в изучение документов внутри папки, моментально перенесясь в Виноградники Старлингов. В Напу. Домой.
Здесь были документы, которые касались семейной истории Эвы, данные по виноградникам, копии сделок, старых и новых, даже данные Эвы из колледжа. Но самое важное, тут была информация о людях, которые отняли у нее все это.
Она просмотрела все до конца и нашла черно-белую фотографию Чарльза Бея, улыбающегося в камеру. Даже сейчас воспоминания о нем были, как удар в живот, она оказалась не готова к ним.
Эва и Чарли прогуливаются, держась за руки, по мощеным дорогам Святой Елены, на пальце Эвы скромно поблескивает бриллиант. Ярко светит солнце, воздух теплый и сухой, присущий только Напе и Сономе. Эва прикрыла глаза рукой от солнца, а Чарли остановился, чтобы снять солнечные очки с уличной витрины маленького магазинчика.
Он осторожно надел на нее очки.
— Идеально.
Эва засмеялась, но Чарли вытащил двадцатидолларовую банкноту и передал ее владельцу магазинчика — пожилому джентльмену с залысиной и растущим животом.
— Мы не можем допустить, чтобы леди страдала, — произнес Чарли, подмигивая ему.
Чарли обнял ее, и они продолжили прогулку.
— Ты не обязан был это делать, — сказала она.
— Ты о чем, об очках? Эва, все в порядке, я хочу, чтобы ты…
Она перестала идти, заставив остановиться и его, и оттащила его от дорожки.
— Ты мне ничего не должен. Это я хочу сделать кое-что. Для нас. Так что больше никаких благодарностей, никаких подарков, ничего…
Чарли наклонился и поцеловал ее.
— Ладно, ты можешь продолжать делать это, — сказала она, все еще удивляясь тому эффекту, который он оказывал на нее. Она посмотрела на него, когда они продолжили идти. — Мы же теперь вместе, правда? Навсегда?
Он медленно кивнул.
— Я просто хочу, чтобы ты была уверена.
Они, наконец, подошли к небольшому офису, со старой деревянной табличкой на фасаде: «Адвокатская контора Мейер Герман и Данн, Есквайр».
Она посмотрела ему в глаза.
— А как насчет тебя? Ты уверен?
Он сжал ее руку.
— Я никогда в жизни не был ни в чем так уверен.
Она улыбнулась.
— Я тоже. Земля, виноградник, мой дом — наш дом — это все, что у меня осталось от них. От моих родителей. Бабушки Сильви. Я хочу разделить это с кем-нибудь. С тобой.
Он наклонился и нежно ее поцеловал.
— Я люблю тебя, Эва, а приобретение этого участка в долине Луары будет отличной возможностью расширить виноградник и наследие твоей семьи.
— А ты уверен, что мне не нужно сначала посмотреть участок? — спросила она. — Я бы с удовольствием.
Чарли вздохнул и покачал головой.
— Я знаю, любимая. Но мы ведь уже говорили об этом. Здесь начинается самый разгар сезона. Я думал, что ты никак не можешь уехать отсюда.
— Вообще-то да, не прямо сейчас, — сказала Эва, — но через несколько месяцев…
— Через несколько месяцев возможность будет упущена. Это большая удача, что подобный участок оказался на рынке. И, по крайней мере, я смог увидеть его, когда был во Франции. — Он помолчал. — Может быть, нам стоит попытать взвесить шансы. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя неудобно из-за этой идеи.
Но Эва не хотела терять участок. Она не хотела расстраивать Чарли, ведь он так много работал, чтобы помочь ей с виноградником, он так сильно верил в их будущее.
— И как только сделка состоится…
— Все как мы договаривались, — возбужденно заговорил он. — Ты передаешь мне право распоряжаться имуществом, чтобы я мог подписать документы по долине Луары. Когда сделка завершится, мы все перепишем обратно на твое имя.