Эва взяла ее за руку. От ее старой жизни так мало осталось, так мало людей, которые бы поддержали ее. Но Мэри была одной из них. Она, должно быть, расстроилась, когда услышала о продаже виноградника, но она оказалась рядом сейчас, когда была нужна Эве.
— Все в порядке, — сказала она. — Все в прошлом. Я здесь, чтобы двигаться дальше.
Мэри наклонилась чуть ближе, понизив голос, как будто боялась, что кто-нибудь может подслушать, несмотря на то, что коридор был пустым, а двери в другие комнаты были заперты.
— Иногда я встречаю его, ты знаешь о ком я.
— Чарли? — Эва уклонилась от взгляда Мэри, старый позор подобрался к ней. — Везет же тебе.
— И Уильяма Рейнхарда. Не то чтобы я выходила слишком часто. Здесь уже не так, как было раньше. Вечеринки и приемы привлекают слишком разнообразную толпу. — Мэри снова оглянулась. — Я слышала, что он нанимает каждый раз новую девицу, чтобы та сопровождала его на вечеринки.
— Рейнхард? — Эва не удивилась. — Может быть это потому, что бесплатно с ним никто бы не пошел.
Мэри кивнула, соглашаясь с ней.
— Все очень осторожны с ним. Они знают, на что он способен.
— Из-за того, что он сделал со мной.
— Не волнуйся сейчас об этом, — сказала Мэри. — Теперь мы все знаем кто он такой, всего лишь подколодная змея.
Но подобный тон беседы мог быть слишком опасным. Возлагать всю вину только на Рейнхарда или Чарли нельзя, это в итоге ни к чему не приведет. Частью подготовки к возмездию было научиться признавать свою ответственность за собственный выбор. Только так она сможет перейти от стыда к действию.
И именно сейчас она была готова приступить к делу.
— Он змея, ты права, — сказала Эва. — Но я та, кто откусил от яблока, и я та, которая собирается сделать все правильно.
Глава 20
Эва опиралась о перила крыльца и вдыхала насыщенный аромат земли. Небо над головой было чернильно-синим, полумесяц золотистым светом освещал холмы и поля, окружающие гостиницу. Май уже почти наступил, хотя было все еще рано для мягкого ветерка, отсутствовала и жара, свойственная середине лета, которая позволяла винограду полностью созреть к сбору урожая. Ветерок шевелил деревья, растущие на краю участка, нежно прикасаясь к коже Эвы, обнаженной под старомодной пижамой, которую дала ей Мэри.
Она не понимала, насколько сильно скучала, не задумывалась над этим. Но это был дом, и что бы Рейнхард ни отнял у нее, что бы ни произошло здесь, это было тем фактом, который никогда не изменится.
— От старых привычек сложно избавиться, верно? — раздался позади нее голос Джона.
Она повернулась, слегка улыбаясь.
— Видимо так. Не можешь уснуть?
Он покачал головой.
— А ты?
— Я пыталась, но в моей голове слишком много мыслей.
Он посмотрел на ухоженный двор с высаженными цветами, которые привлекали гостей, потом его взгляд переместился на поля вдалеке.
— Должно быть это странно, снова вернуться сюда.
Она кивнула.
— Ты прав. Но это также и приятно, не смотря на все обстоятельства.
— Дом, — просто сказал он.
— Да.
Они какое-то время молчали. Эва болезненно ощущала присутствие его тела в такой близости от нее, а свежий аромат мыла, исходящий от Джона, наводил на мысли о недавнем душе. На нем были надеты боксеры и футболка, достаточно прилегающая, чтобы очертить его широкие плечи и мускулистые бицепсы. Ее глаза притягивали его руки, сильно и уверенно сжимавшие перила крыльца. У нее моментально возникло воспоминание о том, как эти руки сжимали ее талию, бедра.
Она сделала глубокий вдох, прогоняя эту картинку из своего воображения.
— А как насчет тебя? — спросила она, пытаясь перевести свои мысли на другую тему. — Это странно снова вернуться назад?
Он задумался над ответом.
— Ну, для меня это не то же самое чувство дома, как у тебя, но это достаточно близко к тому, чтобы разворошить прошлое. Так что я могу ответить, что да, это странно.
Она с пониманием кивнула.
— На острове Ребун все это казалось таким далеким. В смысле я определенно знала, ради чего я тренируюсь. Но это все было немного…
Он поднял бровь.
— Абстрактно?
Она тихо засмеялась, не желая разбудить остальных.
— Именно. А теперь это все настоящее.
Он встретился с ней взглядом.
— Это определенно настоящее.
Она не была уверена, что они говорили о своих планах, о мести. Их разделяло всего несколько дюймов, он был настолько близко, что она могла чувствовать магнетическое притяжение его тела. Ей внезапно стало тяжело дышать, ее дыхание стало быстрым и прерывистым, грудь поднималась и опускалась, когда он протянул руку к ее лицу, очертив линию от ее скулы до подбородка, прежде чем запустить пальцы в волосы на ее затылке. Она наклонилась к нему, от прикосновения хрустящего хлопка его футболки по ее обнаженной коже прошлись искорки.