— Эва, я…
А потом он прижался к ней губами. Сначала его прикосновения были теплыми и мягкими, но затем все переросло в страстное желание. Когда она поцеловала его в ответ, он обхватил ее руками, прижимая ее к себе и наклоняя голову, чтобы впиться в ее губы. Она забыла обо всем, когда она ощутила прилив желания, прижавшись к его телу.
Он убрал руку с ее затылка, позволив ей путешествовать от ее шеи вдоль обнаженного плеча. Подцепив пальцем тоненькую бретельку ее пижамы, он начал стягивать ее с плеча, его губы отыскали нежное местечко на ее ключице.
Он отстранился, когда с ее губ сорвался стон.
— Джон…
А затем мгновенно он натянул обратно бретельку, оставляя пустое пространство между их разгоряченными телами.
Она постаралась стряхнуть с себя заторможенность, вызванную страстью.
— Что-то не так?
Он покачал головой.
— Прости меня. Я… Я не…
— Из-за Кортни. — Это был не вопрос.
— Это все неправильно, — произнес он, его глаза были наполнены болью.
— Ее больше нет, Джон, — осторожно сказала Эва.
Он медленно кивнул.
— Это не отменяет тот факт, что я все еще люблю ее.
Все внутри Эвы сжалось. Может ли она винить его? Он был хорошим человеком, самым преданным из всех, кого она знала. Кто она такая, чтобы требовать от него большего? Чтобы ожидать, что он перестанет скорбеть по своей погибшей невесте?
— Я понимаю. — Она протянула руку к его лицу, желая утешить его, потом передумала. Ее рука безвольно упала. — Спокойной ночи, Джон.
— Спокойной ночи, Эва.
Слова прозвучали ей в спину, когда она вошла в дом. Она сказала себе, что так будет лучше, что у них есть более важные вещи, чем беспокойство об их взаимном притяжении.
А потом она убедила себя, что верит в это.
Глава 21
— Ты все еще остаешься единственным человеком, который успокаивает меня, Круз, — произнесла Рина, лежавшая обнаженная возле него.
Они приняли душ и расположились в комнате, упав в объятья друг друга со смесью страсти и близости, которая была присуща только им.
Круз нежно гладил ее волосы.
— По крайней мере, сейчас мы можем сделать что-то реальное. Мы действительно работаем над тем, чтобы освободить моего брата и призвать к ответу ублюдков, убивших твою мать и засадивших Саймона за решетку.
Рина кивнула, но по всему ее телу прокатилась внезапная вспышка страха.
— А что если что-то пойдет не так?
Круз чуть наклонился, вплотную приблизившись к ее лицу.
— Ты хочешь сказать мне, что ты боишься?
— А что? Ты удивлен?
Он теснее прижался к ее обнаженному телу и поцеловал ее в макушку.
— Я удивляюсь не тому, что ты сомневаешься в чем-то. Кто из нас не сомневается. Я просто удивлен тем, что ты позволила мне узнать об этом.
— Я просто… Я просто не хочу провала, — сказала Рина, пробежавшись рукой по его обнаженной груди. — И, по правде говоря, я даже не уверена, что до сих пор есть люди, которым не наплевать на мою мать и на Саймона. Что если мы получим доказательства, которые позволят обвинить Рейнхарда, Кейна и Уэллса, но не найдется никого, кто станет преследовать их.
— Мы заставим их, — сказал Круз. — Мы зашли слишком далеко.
Она подняла на него глаза, прикоснувшись к его лицу. Она в совершенстве овладела искусством держать людей в страхе, чтобы убедиться в том, что они не подберутся к ней достаточно близко, чтобы узнать ее лучше. Но каким-то образом Крузу удалось пробиться через стену, найти путь к ее сердцу. Она бы совсем потерялась без него, иногда она даже не позволяла себе думать об этом, опасаясь, что подобное может сбыться.
Рина приблизила свое лицо к нему.
— Ты хороший человек. Лучший. — Она нежно поцеловала его, неуверенность в их будущем сокрушила последнюю стену, остававшуюся между ними. — Я люблю тебя, Круз.
Он удивленно посмотрел на нее и протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу.
— Сегодня ночью ты полна сюрпризов, не так ли? — Он продолжил, не дожидаясь ответа. Он поцеловал ее, и страсть снова вспыхнула между ними. — Ты ведь уже знаешь, что я люблю тебя.
Рина улыбнулась.
— Почему ты так уверен в этом?
— Потому что, — ответил Круз, наваливаясь на нее сверху, — я последовал за тобой через полмира.