— Когда москит слишком досаждает вам своими укусами, вы его убиваете, — резонно заметил он. — Дэвис никогда не представлял собой ничего опаснее москита. Не представляю, что кому-то понадобилось затруднять себя убийством. — Он наморщил лоб. — Если его труп так неожиданно оказался на передаче, в которой участвовала Пенни, то это вполне могло быть идиотской шуткой, которую вздумала сыграть с сестрой Пруденс. При ее испорченности и извращенности это вполне могло показаться ей забавным.
Я предложил ему сигарету, он взял ее, в свою очередь щелкнул для меня своей золотой данхилловской зажигалкой.
— Еще вопросы, лейтенант?
Я обернулся и посмотрел на стойку с ружьями в дальнем углу пикапа.
— У вас великолепная коллекция, — одобрил я.
Он довольно усмехнулся.
— Это мне заменяет семью, — сказал он отеческим тоном. — Винчестер — мое последнее приобретение. Рядом с ним — крупнокалиберный «уэзербай», а вон те три двустволки — славные ребята, они у меня уже несколько лет. Вон тот — «марлин-544» и «хиггинс-270».
— Мощные винтовки?
— Хороши для горного козла, но не пытайтесь свалить ими слона. По крайней мере, если будете рядом со мной.
— А как насчет пистолетов? — спросил я.
Он открыл стол и выдвинул ящик с пистолетами.
— Красавчики, не правда ли? На любой вкус! — Он вытянул указательный палец. — Можете выбирать любой, лейтенант. Вот этот «роджер», например, очень удобно иметь под рукой на охоте.
— А 38-й калибр у вас имеется? — спросил я.
Блэйк тонко улыбнулся:
— Хитрый вопрос, лейтенант! Наверное, Говард был убит оружием 38-го калибра, и если я вам скажу, что у меня такого не имеется, то сразу же окажусь под подозрением.
— Вы для меня чересчур умны, Блэйк, — развел я руками. — Почему бы нам не разговаривать по-простому? Так есть у вас это оружие?
— У меня есть 38-й калибр. — Он протянул руку и, вынув пистолет из ячейки, подал его мне. Это был великолепный пистолет, «смит-и-вессон», совершенно новый на вид.
— Сколько времени он у вас? — спросил я.
— Месяца три. Я им даже не пользовался и теперь вот вспомнил, что надо бы его опробовать.
— Отличный пистолет, — сказал я и вернул ему оружие.
Он положил пистолет на место и посмотрел на меня с едва скрываемым раздражением.
— Есть еще вопросы, лейтенант? — спросил он. — Здесь чертовски жарко.
— Один вопрос. Вам известен человек под именем Вестник Джон? Или, быть может, вы о нем ничего не слышали?
Блэйк словно окаменел. Он протянул руку, достал из стойки свой «винчестер-480» и осторожно положил его себе на колени. Правой рукой он рассеянно поглаживал ствол.
— Я слышал о Вестнике Джоне, — произнес он довольно спокойно. — Он замешан в этом убийстве?
— По самые уши, — сказал я весело. — Все дело в том, что время от времени он звонит мне, сообщает то одно, то другое, но мне никак не удается встретиться с этим парнем.
— Если вам удастся с ним встретиться, то считайте, что вы нашли убийцу, — коротко сказал Блэйк.
— Вы хорошо его знаете?
— Достаточно хорошо. — В глазах его появился зловещий блеск. — Вы знаете, почему Пенни развелась со мной?
— Кое-что слышал, — осторожно сказал я.
— Это было подстроено Вестником Джоном, — продолжал он голосом, лишенным всякого выражения. — Существует тривиальная фраза о том, что у каждого человека есть свои слабости, лейтенант, и в этом-то и заключается сила Вестника Джона.
— Да? — спросил я неопределенно.
— Его сила в том, что он отыскивает слабости других людей, — сказал Блэйк. — Он нашел мою слабость и очень успешно воспользовался этим.
— Разрешите узнать, какую именно?
— Быть может, все это — результат того, что я много времени провожу в самых отдаленных уголках земли, — продолжал он рассуждать, как будто не услышав моего вопроса. — Когда у вас слава охотника, всем неизменно приходит в голову мысль об Африке. Я хорошо знаю этот континент. И был во многих других местах, гораздо более диких, чем африканские джунгли.
— В этом и заключается ваша слабость? — спросил я озадаченно.
— Это кое-что объясняет, — покачал головой он. — Мужчине почти всегда нужна женщина, знаете, Уилер. Во многих местах найти женщину — неразрешимая проблема. Кое-где вообще невозможно найти хоть какую-то женщину, и почти нигде в таком месте не найти белой женщины!
— И что же?
— Ну и у меня появился вкус к желтым женщинам, — сказал он с холодным безразличием. — Вы можете себе представить, как это произошло, не так ли, Уилер? Вы ведь лейтенант полиции, а не один из этих распроклятых типов в белых воротничках, которые черпают свои представления о реальной жизни из великосветских журналов?