Тяжело вздохнув, осмотрелась. Что ж. Раз я в тюремном заключении, развлекусь и пороюсь в вещах архангела. Интересно же!
В центре комнаты со странным стеклянным полом огромных размеров кровать с белоснежными постельными принадлежностями. И это для одного человека? Что-то сомнительно… Или он спит, расправив крылья? Нужно будет проверить, но такое ложе мне, определенно, понравилось, в первую очередь, благодаря своей мягкости. По-хозяйски заправив постель, направилась на поиски одежды, попутно захватив со столика персик. Не знаю, к добру или нет, но женской одежды в шкафах господина Рейнгарда не нашлось. Признаюсь, этот факт потешил мое самолюбие. С другой стороны, сменить короткую ночную сорочку было не на что, а в таком облачении я чувствовала себя неуютно.
Выглянула в окно. Определенно, страшнее, чем клаустрофобия только акрофобия. Боязнь высоты. Конечно вокруг воздушной тюрьмы, которую архангел нежно называет домом, имелись цветочные насаждения и вполне себе миленькие норианские деревца — бугенвиллия, сирень, декоративная акация в цвету, но сразу за ними не было ничего. Совершенно ничего. Белые пушистые облака и сотни тысяч метров свободного падения вниз. Даже представлять не хочу, за счет чего держится вся эта конструкция. Явно на Божьем слове.
Отошла от окна и прогулялась по комнатам. Зашла в кабинет, который также не отличался обилием красок. Неизменный белый цвет. Белоснежный стол, стул, шкаф, ковер с пушистым ворсом… расположившись на стуле, без зазрения совести выдвинула несколько ящичков. Понимаю, гордиться нечем, но, оставляя девушку одну на неизвестное время в своем жилище, он должен был полагать, что мне станет скучно. Вот я и решила занять себя. Мелким безобидным шпионажем.
Документы по работе и свитки меня не интересовали, а вот под ними… улыбка сама расползлась поперек лица. Нашла несколько портретов. Кристиан в детстве. С фотографии смотрел серьезный карапуз в перепачканных землей штанишках, полосатой рубашке, большими голубыми глазами и милыми пшеничного цвета кудряшками. Чудом поборов практически маниакальное желание присвоить сей шедевр себе, я положила портрет обратно и взяла другой. Здесь он уже старше и вместе с женщиной. Судя по поразительному сходству, это его мама…
— Госпожа Торнтон? — незнакомый женский голос заставил меня вздрогнуть и выронить из рук портрет.
— Вы меня напугали! — возмутилась я, складывая все на место.
— Это личные вещи господина Рейнгарда.
— А вы проницательны, — не удержалась, чтобы не съязвить. — Где Кристиан?
— Кристиан? — женщина, архангел, судя по белоснежным крыльям за спиной, вздернула пшеничную бровку. Она была похожа на него, словно сестра. Но о подобном спросить как-то не решилась. — Господин Рейнгард задержится здесь. У меня приказ спустить вас с небес на землю.
Возможно, мне это только показалось, но последние слова женщина произнесла с особым удовольствием и даже некоторым цинизмом. Не хватало только злорадного смеха. Если бы не крылья — испугалась бы незнакомку.
— Я никуда не уйду, пока не узнаю, что с ним, — нехорошее, слишком нехорошее предчувствие. Я, конечно, не провидица, но перед уходом он волновался, что его лишат крыльев. А без них он не сможет вернуться в Гардию. Никогда. И теперь меня отправляют вниз одну. Нет. Даже думать не хочу, что это произошло! Запрещаю себе думать о подобном.
— Боюсь, у вас нет выбора. Дайте мне вашу руку.
— Иначе что? — вздернула подбородок. Глупо, конечно. Сбегу я что ли? Прыгну вниз? И чего добьюсь? В напоминание обо мне останется лишь пятно непонятной формы, а то и того хуже — застряну на дереве, да там и останусь на сладость стервятникам и падальщикам. Отринув подобные мысли, сдвинула брови, чтобы показать серьезность своих намерений.
— Госпожа Торнтон. Не усложняйте и без того тяжелую ситуацию. Это все по вашей милости.
— Тогда тем более! Мне нужно к Богам! Я выступлю в качестве свидетеля или защитника. Я объясню! Ведь господин Рейнгард ни в чем не виноват. Он защищал меня и людей Гардии от меня…
— Вас? К Богам? После того, что он там устроил? — женщина рассмеялась и, схватив меня за руку, увлекла за собой в поток золотого сияния. Рука как-то сама потянулась, и я успела кое-что с собой прихватить.
В отличие от полета с Кристианом, это перемещение мне совершенно не понравилось. Лютый холод, промозглый ветер и странные, неприятные мурашки по всему телу. Словно я сижу на муравейнике, и армия маленьких насекомых забралась под кожу и стремится добраться до сердца. Возможно, таким образом, при приближении к земле возвращаются мои способности. Если бы там, в Верхнем мире, сила не покинула меня, господин Рейнгард, его холодные глаза и неказистые шутки были бы сейчас со мной.