— Мистер Гарибальди, я не могу ничего сказать…
— Но они были напуганы, не так ли?
— Быть напуганными, это совершенно естественно для людей допрашиваемых властями. Вы должны это знать.
— Но сведения, полученные с помощью телепата не имеют права быть использованными в суде.
— Я не думаю… что суд в обычном смысле этого слова уместен здесь, — заметила она неохотно.
— Вы слышали что-нибудь о неком свидетеле, отправленном на Землю для дальнейшего допроса.
— Нет, я не знаю ничего об этом.
— А что о командоре Уоллесе? Он говорит правду?
— Мистер Гарибальди!
— Ладно, ладно! Признал он свой промах с неуклюжим изяществом.
— Я даже не понимаю, почему вы задаёте мне все эти вопросы. В конце концов, человек был убит, у нас тут серьёзная террористическая угроза…
— Не понимаете? На самом деле?
— Я не знаю, что вы имеете в виду.
— Не знаете? Ему на самом деле стало любопытно.
— Я уже говорила Вам, что злоупотреблять внедрением в человеческие мысли, против правил Корпуса Пси.
— Ладно, значит, вы не знаете, что я имею в виду. Скажите мне, вы думаете, что Командор Иванова может на самом деле быть связана с движением "Свободный Марс"? С террористами? Что она как-то связана со смертью Ортеги?
— Вообще я не могу сказать…
— Но Уоллес потребовал, чтобы её отстранили от командования. Вы знаете почему? вы верите в это?
Она покачала головой, отвернувшись от него.
— Вы знаете, что я не могу говорить об этом! Почему вы продолжаете спрашивать меня?
— Потому что я хочу помочь Ивановой. И узнать правду о том, что здесь происходит. Вот зачем.
Винтерс обнаружила своё вино на столе и сделала глоток.
— Я даже не уверена, захочет ли она моей помощи, — сказала она медленно. — Я точно не самый любимый человек Командора Ивановой.
— Вы же знаете, здесь дело не в Вас, — сказал Гарибальди.
— О, я знаю. И я понимаю её причины. Я знаю, что она чувствует насчёт её матери и того, что Пси Корпус сделал с ней. Она смотрит на меня и всё, что она видит это Пси Корпус. Я знаю это. Но это не упрощает задачу, чтобы иметь дела с ней. Я пыталась.
— Но, тем не менее, вы бы хотели её помочь?
— Если бы могла. Но я не могу, если она не согласиться. Вы понимаете? Я могла бы ей помочь…
— Я понимаю.
— Есть правила.
— Я знаю.
Винтерс сплела пальцы и посмотрела на свой, наполовину пустой, бокал вина.
— Вы так уверенны, что она не причастна… ко всему этому?
— Так уверен, как если бы мог читать её мысли, — сказал Гарибальди твёрдо. — Её подставили. Сфабриковали дело. Уоллес сделал это. Я не знаю причин, но я уверен.
— Я поняла, прошептала Винтерс, посмотрев в свой бокал. — Полагаю, я поняла.
Было раннее утро, но капитан Шеридан уже был в своём кабинете. Так много надо было сделать. Командование Вавилоном 5 отличалось от того, чем он занимался раньше, по меньшей мере, дипломатической работы было столько же, сколько военной, а с таким большим количеством прибывающих и уезжающих гражданских, это было похоже на командование городом. По крайней мере, он имел опытного старшего помощника — до сих пор.
Он потерял поддержку Ивановой. Конечно, были и другие младшие офицеры на станции, но не было ни одного, кто на самом деле мог занять её место, никого с таким опытом управления этим местом, как у неё. Без неё, казалось, было в десять раз больше звонков, в десять раз больше происшествий, которые он не мог поручить никому ещё, и решать их самому, и в некоторых случаях он признавал, что даже он не имел достаточного опыта.
Если бы только Иванова не оказалась замешана, в этот чёртов инцидент с Ортегой. Это было то, что он хотел, чтобы прояснилось как можно скорее. Он, и без нависшей террористической угрозы над этим местом, сейчас имел достаточно проблем, из-за недостаточно подготовленной команды.
Гарибальди был у него вчера поздно ночью, выдыхая огонь, жаловался, что Уоллес установил полицейское государство на Вавилоне 5. Что по всей станции распространяются слухи, о людях арестованных только по одной причине — прибыл с Марса. Слухи о принудительных телепатических зондированиях, наркотиках, и даже пытках.
Но были ли эти слухи правдой? Спрашивал Шеридан. Были ли какие-нибудь подтверждения этому?
— Пока я не уверен, насколько они обоснованны, — сказал Гарибальди. — Но они не беспочвенны, я это знаю. Но даже, если это просто слухи, этого достаточно для создания волнений на станции. Рабочие, люди на которых мы рассчитываем, чтобы они поддерживали это место в рабочем состоянии, боятся. Они напуганы и они недовольны. По моему мнению, как шефа Службы Безопасности, эти слухи создают серьёзную угрозу порядку и безопасности.