Последний раз ему сообщили, что группы приближаются к горному пути. До этого передали, что рота разделилась на две группы. Воронцов подошел вплотную к карте и, вглядываясь в горизонтали высот, похожие на искривленные круги на воде, мысленно представил себе местность, по которой продвигалось подразделение. Он тут же понял расчет Читаева, взяв циркуль, измерил расстояние, которое предстояло пройти обеим группам, прикинул среднюю скорость движения. Кажется, все сходилось. К рассвету одна из групп обязательно должна встретиться с душманами. Раньше, наверное, к дороге выйдет группа Хижняка, а потом уже лейтенанта Читаева. Воронцов еще раз внимательно посмотрел на карту и засомневался. В горах все может быть по-другому. Опыт здешней службы не раз убеждал его в этом. Что ж, может быть, Читаев действительно угадал намерения бандитов. Он снял трубку, попросил соединить с Туболом, коротко доложил ему. В ответ услышал лишь две фразы: «Хорошо, товарищ Воронцов. Держите меня в курсе всех событий».
«Прямо как Сталин, — подумал Воронцов, кладя трубку. — О своем мнении пока ни слова».
Вошел сержант.
— Товарищ подполковник, сообщение от Птицына. Группа лейтенанта Хижняка вышла в квадрат тринадцать — сорок шесть.
Воронцов бросился к карте, уперся пальцем в найденную точку на карте, снял трубку, снова попросил соединить с Туболом.
— Хижняк вышел к дороге… Читаев пока не докладывал.
— Хорошо, — коротко ответил Тубол и положил трубку.
«Где Читаев? Не Птицын ли подводит?», — подумал Воронцов с недовольством о начальнике связи, представив его румяное лицо. Он встал, направился в аппаратную, чтобы переговорить с Птицыным лично и потребовать, чтобы тот, во-первых, усилил охранение, а во-вторых, построил машины кольцом, если это еще не сделано.
Воронцов объяснил себе отсутствие связи большем расстоянием.
Когда Читаев с группой уже спустился вниз и их фигуры превратились в маленькие точки на дне ущелья, горное эхо внезапно принесло недобрые звуки очередей. Водовозов понял, что Читаев попал в огневой переплет. Самой первой мыслью у него было ринуться вслед за ними. Он уже хотел было дать команду, но в последнюю секунду опомнился.
Вторым было решение вести огонь по душманам отсюда, с горы. Но тут же он понял бесплодность таких попыток. Водовозов тревожно оглянулся на солдат и прочитал такую же тревогу на их лицах. Сержант Мдиванов стоял рядом и ждал. что он скажет. «Надо зайти бандитам в тыл и ударить», — мелькнуло у Водовозова. Он уцепился за это решение и стал лихорадочно прикидывать, какой дорогой они должны спуститься, чтобы не быть замеченными, с какой стороны выгоднее выйти в тыл противнику.
В ущелье гремели выстрелы, они торопили Водовозова. «Так. Значит, в обход… В обході Что нужно для этого?» — Алексей попытался сосредоточиться и вспомнить, как в таких случаях их учили поступать на занятиях по тактике в училище. Но в голове крутились какие-то отрывочные фразы, кажется, из Боевого устава: стремительным маневром выйти во фланг и тыл и атаковать. Атаковать… «Бандиты, наверное, не догадываются, что опускалась только половина», — эта мысль немного успокоила его, и он крикнул:
— Никому не высовываться!.
Водовозов подумал еще о том, что наобум идти нельзя, надо выявить огневые точки, и распорядился, чтобы все наблюдали за полем боя. Но утренняя дымка скрывала душманов, и Алексей понял, что точно их засечь нет возможности. И, уже отбросив колебания, он принял решение идти по обратной стороне высоты, где они были невидимы для врага. «Пусть хотя бы продержатся один час», — думал Водовозов.
Бегом они спустились вниз, затем пошли резко влево, потом бегом пересекли низину и начали подъем. Ветер продувал ущелье как раз с той стороны, поэтому они отчетливо слышали звуки боя.
В эти минуты Водовозов все не мог еще полностью осмыслить предстоящее. Он готовился к первому бою, первый бой ждала и половина его необстрелянных солдат. А внутри бушевало такое чувство, будто его продувало холодным сквозняком. Водовозов старался подавить эти неприятные ощущения. Он приказал увеличить шаг, но сказывалась усталость, да и подъем был крутым. Алексей шел первым, считая, что его место именно впереди. Когда неожиданно раздался свист пуль, Водовозов сразу понял, что это такое, и инстинктивно подумал сначала о себе: в меня стреляют! И потом уже крикнул: «Ложись!» Стреляли с вершины. Сердце прыгало, в голове колотилась пустота. Конечно, душманы оставили наблюдателя с тыла, ведь это элементарное правило боя!