Сколько их, затаившихся среди населения врагов, — трое, пятеро. Разведгруппа немцев применяет приемы, затрудняющие работу службы радиоперехвата и пеленгацию их агентурной станции. Вполне вероятно, что группа радистов находится здесь, а ее обслуживают связные, доставляющие сведения с Урала. Не исключено внедрение врагом своего человека непосредственно на один из металлургических или танкостроительных заводов — там работает много эвакуированных из разных областей, в настоящее время оккупированных немцами. Запрос по их прежнему месту жительства не пошлешь, разве только партизанам или подпольщикам, но сначала надо знать — на кого именно посылать запрос.
И полная неизвестность с делом изменника. Наркому доложено, что. санкции на. проведение. всех необходимых мероприятий получены. Для их реализации выделена специальная группа сотрудников, освобожденных от иных обязанностей. О ходе работы ежедневно докладывают лично, наркому — он недовольно суживает глаза за стеклышками пенсне и. кривит в усмешке тонкие губы: до сих пор не получено никаких обнадеживающих результатов. И день ото дня тон наркома на совещаниях становится все холоднее, все резче вырисовываются складки, идущие от крыльев носа к губам, стянутым в синеватую точку. Ему теперь нужен только повод для того, чтобы гневно обрушиться на исполнителей. Но повода нет: люди работают не считаясь со временем, не щадя себя, со знанием дела. Теперь по крайней мере ясно, что данная агентурная станция врага не питается информацией от изменника. Означает ли это, что он не в Москве?
«Нет, — вынужден был признать Ермаков, — не означает, но эта нитка если и ведет к нему, то не прямо, а через запутанный лабиринт хитро сплетенных связей».
Конечно, упускать из виду такую версию не стоит. Но и попытки врага проникнуть в секреты технологии изготовления самых совершенных в настоящее время боевых машин, состоящих на вооружении нашей армии, не могут не вызывать серьезных опасений. Подобные попытки следует немедленно пресечь — не та сложилась ситуация, когда врагу можно подсунуть ложные сведения и затеять с ним радиоигры. Здесь работа идет только на выявление и уничтожение вражеской разведгруппы, если ее членов не удастся взять живыми.
— Какие соображения? — откидываясь на спинку стула, спросил генерал у сидевших напротив него Козлова и Волкова.
Лысоватый Козлов кашлянул в кулак и открыл свою неизменную синюю папку.
— По мнению специалистов, немцам пока не удалось подойти вплотную к технологии выплавки уральской броневой стали. Предположительно, на одном из заводов работает их человек или группа людей, передающих сведения сюда.
— Мне кажется, ядро группы нужно искать не на Урале, — прервал его Волков. — Оно здесь. На заводах есть осведомители вражеской разведки, возможно засланные туда еще до начала войны, а с ними держат связь курьеры. Надо докапываться до них, тогда выйдем на всю сеть. Мы разработали меры по усилению проверки машин, в том числе транзитных, активизировали работу на железнодорожном транспорте, проводим проверку лиц, выезжающих в частные командировки на Урал, даем туда ориентировки.
— Все это хорошо, — пригладил толстой ладонью свои коротко остриженные волосы Ермаков. — Может быть, вам разделиться? Волков срочно выедет на Урал и организует работу там, а ты, Николай Демьянович, будешь здесь искать рацию?
— Я придерживаюсь мнения, что под Москвой осел только радист, — нахмурился Козлов. — Легче здесь затеряться одному, чем группе.
— Группа может быть и невелика, — тут же откликнулся Антон, — но хорошо подготовлена. Предположим пятерка: двое на заводах — сталелитейном и танковом, один здесь с рацией и два курьера. Обратите внимание: они не так часто выходят на связь со своими хозяевами.
— Судишь по рации: где она, там и головка группы? — усмехнулся подполковник. — А если они предприняли меры к тому, чтобы обезопасить себя, и когда мы выявим и локализуем радиста, немедленно включат в работу другую станцию, но уже не в пригороде Москвы, а в ином месте? Кроме того, агентурная станция может обслуживать не только эту линию.