…Фатализм и полное безразличие русских к вопросам жизни и смерти ввергали нас порой в весьма близкое к шоку состояние.
Восточный поход Скорцени окончился в районе Истры. Здесь его застало контрнаступление советских войск. И если бы не внезапный приступ желудочных колик, кто знает, не разделил бы он печальную участь многих тысяч германских солдат, павших на заснеженных полях Подмосковья.
Далее началась служба в 6-м управлении РСХА (Главное управление имперской безопасности. 6-е управление — Аусланд-СД (служба внешней разведки), в функции которого входило обеспечение политической разведки). Скорцени было поручено создать школу для подготовки разведывательной агентуры для всего Главного управления. Впоследствии из курсантов этой школы было сформировано специальное подразделение "Фриденталь" для выполнения самых сложных заданий в любой точке земного шара.
Самой известной специальной операцией, осуществленной Скорцени и его людьми, стало вызволение из заточения итальянского диктатора Бенито Муссолини.
Это было персональное поручение фюрера. "У меня есть очень важное задание для вас, гауптштурмфюрер, — сказал Гитлер, обращаясь к Скорцени, когда тот по его приказу был доставлен в ставку "Волчье логово". — Муссолини, мой друг и наш верный товарищ по оружию, был предан вчера своим королем и арестован соотечественниками. Я не могу и не оставлю величайшего сына Италии в беде. Для меня дуче — это воплощение величия древнего Рима. С новым правительством Италия больше не будет нашим союзником. Я сохраню верность своему старому другу. Он должен быть незамедлительно освобожден, иначе они выдадут его союзникам. Я доверяю вам дело его освобождения".
Скорцени выполнил приказ фюрера. В короткие сроки ему удалось установить место, где под охраной содержался дуче. Это был высокогорный отель "Кампо Императоре" в горах Абруцци (Италия). Команда эсэсовцев во главе со Скорцени на планерах приземлилась на крохотном пятачке у самого отеля на высоте 1500 метров и, без единого выстрела справившись с охраной, на самолете эвакуировала дуче в безопасное место, откуда он был переправлен в Берлин. Скорцени буквально из рук в руки передал его Гитлеру.
Фюрер был на седьмом небе. "Скорцени, вы и ваши люди совершили настоящий подвиг. Он займет достойное место в истории германской нации. Вы освободили моего друга Муссолини. Я вручаю вам Рыцарский крест и присваиваю звание штурмбанфюрера СС".
Отныне Скорцени окружал ореол славы, его авторитет как мастера спецопераций стал непререкаем.
"Удача улыбается только смелому, — наставлял Скорцени Таврина. — Если вы хотите выполнить задание и при этом остаться живым, то должны действовать решительно и смело, и не бояться смерти, так как малейшее колебание и трусость могут погубить". Для примера Скорцени рассказал эпизод из операции по освобождению Муссолини. "Наш планер приземлился всего в каких-то 15 метрах от отеля. При ударе о землю задвижку люка вырвало с корнем. Выскочив наружу, я увидел в трех шагах от себя стоявшего на посту карабинера. Если бы я тогда хоть на секунду замешкался, то погиб бы. Я действовал без колебаний…"
Проект физического устранения советского лидера, как, впрочем, и его похищения, Скорцени рассматривал как вполне реальный. Если удалось выкрасть плотно охраняемого Муссолини в окрестностях Рима, то почему не попытаться решить аналогичную задачу в Москве? Подобную операцию он и его головорезы готовились осуществить в Югославии против Тито. Югославские партизаны стали источником серьезного беспокойства для немецкого Верховного главнокомандования начиная с 1943 года. Как полагали германские руководители, обнаружение и уничтожение штаб-квартиры Тито способствовало бы стабилизации в этом районе.
По характеру вопросов, которые задавал Скорцени, у Таврина сложилось впечатление, что тот еще полностью находится под впечатлением успешного вызволения Муссолини и теперь вынашивает план похищения кого-то из советских руководителей. В частности, его интересовало, кто из членов Политбюро живет в Кремле, где расположены их квартиры, дачи и тому подобное.
Надо сказать, что если Скорцени и вынашивал подобную идею, то она не была столь бредовой, как это могло показаться на первый взгляд. Взять хотя бы один из особо охраняемых объектов в Москве — ближнюю, Кунцевскую, дачу Сталина.
Из воспоминаний бывшего телохранителя вождя А. Рыбина:
"Забор был обыкновенный — из досок. Без всякой колючей проволоки сверху. Правда, высотой в пять метров. А в 1938 году появился второй — внутренний. Трехметровой высоты, с прорезями смотровых глазков. Заставили это сделать явные угрозы оппозиции. Диверсанты могли легко преодолеть единственную преграду и захватить Сталина. Особенно трудно было их заметить в ночной тьме. Ведь в лесу на расстоянии двух-трех метров уже совершенно ничего не видно. Вся надежда лишь на возможный шорох лазутчика. А если ветер? Жуткое состояние! Сам переживал его много раз".
Из воспоминаний переводчика Сталина В. Бережкова:
"Некоторые авторы сейчас утверждают, что всех посетителей, даже Молотова, перед кабинетом вождя обыскивали, что под креслами находились электронные приборы для проверки, не спрятал ли кто оружие. Ничего подобного не было. Во-первых, тогда еще не существовало электронных систем, а во-вторых, за все четыре года, что я приходил к Сталину, меня ни разу не обыскивали и вообще не подвергали каким-либо специальным проверкам. Между тем в наиболее тревожные последние месяцы 1941 года, когда опасались заброшенных в столицу немецких агентов, каждому из нас выдали пистолет. У меня, например, был маленький вальтер, который легко можно было спрятать в кармане. Когда около шести утра заканчивалась работа, я, взяв его из сейфа, отправлялся в здание Наркоминдела на Кузнецком, где в подвале можно было немного отдохнуть, не реагируя на частые воздушные тревоги. В осенние и зимние месяцы светало поздно, и улицы были погружены во мрак. Правда, часто попадался комендантский патруль, проверял документы. Но ведь мог встретиться и немецкий диверсант. Вот на сей случай и полагалось оружие. По приходе в Кремль на работу следовало спрятать пистолет в сейф. Но никто не проверял, сделал ли я это и не взял ли оружие, отправляясь к Сталину".
Да что уж говорить о тех днях. Вспомним событие недавнее — беспосадочный перелет через всю советскую территорию немецкого хулигана Руста на спортивном самолете, его посадку на Красной площади, на Васильевском спуске. Только и остается, что затылок почесать.
В Пскове Таврин больше не появился. Из Берлина его прямиком направили в Ригу. А там положили в госпиталь.
Как уже отмечалось, к проведению операции немцы готовились в высшей степени тщательно. По первоначальной легенде предполагалось отправить Таврина за линию фронта под видом инвалида. Хирургами рижского военного госпиталя была разработана методика проведения операции, в результате которой агент должен был стать хромым. Была разработана и методика операции по ликвидации этой хромоты — после войны.
Таврин решительно воспротивился. В чудеса он не верил и калекой оставаться не желал. После длительных уговоров согласился лишь на проведение нескольких косметических операций на теле. Под наркозом Таврину сделали большую рану на правой части живота и две небольшие на руках. Через четырнадцать дней их было невозможно отличить от настоящих.