– Я подумал, что разузнаю что-нибудь для тебя, пока ты в Лондоне. – Картер торжествующе посмотрел на него.
Такого ответа Маркус не ожидал.
– И что же ты разузнал? – медленно произнес он.
– Non, non, – вмешалась графиня. – У вас ужасный вид, Саттон. Вы должны переодеться, иначе мы никогда не пообедаем. А потом Картер вам все расскажет.
И эта отсрочка даст его брату время, чтобы состряпать свою историю, если потребуется, подумал Маркус. Но, безусловно, он не мог в таком виде сесть за стол. Кивнув дамам, он вышел и, шагая через две ступени, поднялся наверх.
В своей спальне он с удовольствием обнаружил, что слуги уже принесли горячую воду. Он намылился и смыл с себя всю грязь и землю, накопившиеся за несколько дней, надел чистый домашний костюм и почувствовал себя намного лучше. Приведя себя в порядок, он поспешно спустился в гостиную, зная, что без него обед не подадут.
И как только он вошел, лакей пригласил их в столовую, и Маркус подал Лорен руку.
Она приняла ее, и ее прикосновение показалось ему вдохновляющим и восхитительным.
– Я скучал по вас, – шепнул он ей на ухо, когда они шли в столовую.
– И я, – выдохнула она, пожимая ему руку. – Так скучала!
Он улыбнулся, чувствуя, как его тело откликается на ее легкое прикосновение. Усадив ее за стол, он подумал, что как бы ни был он голоден, его мучает совсем другой голод.
– А теперь, Картер, – распорядилась, когда все они сели, графиня, как будто она была королевой, а они ее придворными, – расскажите нам обо всем, что узнали.
Маркус отвел глаза от аппетитного ростбифа, который лежал на его тарелке, и сухо поддержал ее:
– Да, нам очень хочется это услышать. Картер самодовольно улыбнулся.
– На тот раз, думаю, я заслуживаю похвалы, брат мой. Я узнал, кто следит за нашим складом.
– Нашим складом? – пробурчал себе под нос Маркус. Он уже с дурным предчувствием ожидал рассказа об этом приключении.
Картер продолжал:
– Я просто пошел проверить, все ли там, в порядке, когда услышал об убитом стороже, разве ты об этом не знаешь?
Дамы удивленно посмотрели на него, а графиня воскликнула:
– Это слишком плохо!
– Поскольку Маркус уехал, мне захотелось убедиться, что все в полном порядке, – продолжал по-прежнему довольный собой Картер. – Ведь на складе находится много ценных вещей.
Маркус постарался не выдать своего раздражения. Он взглянул на Лорен, которая ела суп, и подумал, насколько более ценным было все, находившееся в этом доме, где и должен был оставаться Картер!
– Мне повезло, я обнаружил этого странного человека. Это был даже не англичанин, а иностранец, он прятался в переулке и следил за складом. Поэтому я шел за ним через несколько кварталов до самой лавочки.
– И ты вошел в нее? И он теперь знает тебя в лицо? – перебил его Маркус.
– Ну да, – признался Картер. – А что в этом плохого? Я хотел узнать, что это за место. Там тоже торговали фарфором, хотя и не таким ценным, как тот, который мы храним в нашем складе, так что это показывает, что он тоже может быть участником попытки ограбить склад. Разве ты так не думаешь?
Или более того, подумал Маркус, чувствуя на себе взгляд Лорен.
– Ценное предположение, – сказал он, и Картер снова расплылся в улыбке. – Но лучше бы не идти за ним, он мог догадаться, что за ним следят.
– Я был осторожен, – возразил Картер. – Не думаю, что он заметил, что я иду за ним.
Маркус поднял бровь. Его младший брат обладал проницательностью пьяного матроса, но ему не хотелось ставить его в неудобное положение перед дамами, если он скажет то, что думает.
– Оказывается, сегодня вы вели себя как настоящий сыщик, – заметила графиня. – Я и не знала об этой вашей способности.
Картер гордо расправил плечи и отхлебнул вина.
– Я могу сделать больше, чем некоторые, – он бросил взгляд на брата, – хотят признавать.
Маркус пропустил мимо ушей это высказывание и занялся обедом. После долгого путешествия, во время которого ему не удавалось, как следует поесть, он был страшно голоден. Аромат мяса и свежего хлеба, витающий над столом, заставлял его после всего пережитого еще выше ценить искусство своего повара.
– Я уверена, вы многое можете делать хорошо, – вежливо заметила Лорен. Однако она мало говорила за обедом.
В какой-то момент Маркус заметил беспокойство на ее лице. Он подозревал, что она тоже понимала опасность, возникшую оттого, что его беспечный младший брат мог своей слежкой насторожить контрабандистов.
Дамы удалились в гостиную, и несколько минут, пока лакей не принес бутылку портвейна, они молчали. Маркус наполнил свой бокал и передал бутылку Картеру.
– Как ты об этом услышал? – неожиданно спросил Маркус.
Его брат вздрогнул.
– О чем?
– Как ты узнал об убитом стороже? Картер повернулся к нему:
– После того как ты не счел нужным рассказать мне об этом сам, хочешь сказать? Если желаешь знать, то в баре от болтливой служанки. Ты же не можешь надеяться, что о таком преступлении не будет шептаться весь город. Но почему ты не сказал мне, Маркус? Почему ты обращаешься со мной так, как будто мне нельзя ни доверять, ни сообщать мне что-то важное или давать поручения?
– Я поручил тебе самое важное дело, – перебил его Маркус, не желая выслушивать его жалобы. – Я просил тебя позаботиться о двух женщинах, которые едва ли могут защитить себя. Мы уже видели, что банда, с которой мы столкнулись, не остановится перед убийством. И что же, я приезжаю и застаю этих женщин одних всего лишь с горсткой слуг.
Он ответил на удивленный взгляд брата суровым взглядом.
– Почему ты не сказал мне об этом?
– Я не обязан все тебе объяснять. Неужели тебе мало моего слова?
– Ты ничего не объясняешь! Если бы ты обращался со мной как с мужчиной, а не как с десятилетним ребенком… – Картер сделал большой глоток вина и, со стуком поставив бокал на стол, оттолкнул свой стул. Не оглянувшись, он вышел из комнаты.
Ему, видимо, не приходило в голову, что чаще всего он вел себя именно как рассерженный ребенок, подумал Маркус, запустив пальцы в волосы, и, опершись на локти, закрыл лицо руками.
Он чувствовал страшную усталость.
Неужели он был несправедлив к брату?
Хуже того, не играл ли Картер роль оскорбленного, чтобы скрыть тайные мотивы? Как узнать это?
В гостиной Лорен вела вежливую беседу с графиней и тайком краем глаза поглядывала на часы, стоявшие на каминной полке. Она так остро ощущала отсутствие графа, что ей было невыносимо не видеть его рядом с собой. Она не могла дождаться часа, когда они смогут остаться наедине и обнять друг друга. Она жаждала снова очутиться в его объятиях.
Услышав за дверью шаги, она повернулась и с радостью увидела на пороге Маркуса. Однако ее немного удивило, что – он был один.
– А ваш брат разве не с вами? – с некоторым удивлением спросила графиня.
– Я думал, он здесь, – ответил граф. – Может быть, у него был трудный день, и он отправился спать?
На это нечего было ответить, кроме, как только кивнуть и сделать вид, что здоровые молодые люди часто рано ложатся спать. Лорен заметила его нахмуренный лоб и сдержанность в голосе. Неужели братья поссорились?
Возможно, граф считал, что сегодняшний поступок брата был не из самых разумных. Но сейчас было не время обсуждать это. Может быть, вообще лучше этого не обсуждать, сказала она себе. Графиня подошла к небольшому фортепиано, стоявшему в углу комнаты, и села за инструмент.
– Вы не хотите немного Моцарта, Маркус? – спросила она…
– Конечно, если вам хочется поиграть, – вежливо ответил он.
Леди раскрыла ноты, изящно провела руками по клавишам, и плавно потекла музыка.
Лорен удовлетворило даже то, что граф сидел рядом с ней на диване, и она наслаждалась его близостью после дней разлуки. Вспоминание о том, что скоро они должны расстаться, доставляло ей невыносимую боль. Как она вынесет это?
Думать об этом было слишком мучительно; она отогнала эти мысли.