Мое сердцебиение снова начинает учащаться. Какое-то время я наблюдаю, как он борется с собой, и тревога раздирает мои нервные окончания.
Лиам встречается со мной взглядом. В его собственном океане тьмы настоящий шторм.
— У меня все было под контролем, — шепчет он, лаская мою щеку. — Но я никак не ожидал, что встречу тебя.
∙ ГЛАВА 24 ∙
Тру
Я даже не знаю, что сказать. У меня перехватило дыхание, но, пожалуй, моя потеря дара речи к лучшему. Я смотрю в глаза Лиама с неприятным предчувствием, что происходящее между нами скоро выйдет из-под контроля.
Хотя, уже давно вышло.
В глубинах его темных глаз отображается такая же жажда, что мучает и меня. Та же мощная, жгучая потребность.
Если все настолько прекрасно сейчас — так обжигающе, так приятно, так необузданно — то дальше будет только лучше. К чему легко пристраститься.
Что в итоге приведет к болезненному разрыву.
Впервые с момента нашего знакомства страх вонзается длинными ледяными пальцами в мое сердце.
— Пообещай мне кое-что, — настойчиво шепчу я.
— Все, что угодно, — мгновенно отвечает он. — Только скажи.
Я сглатываю, набираясь храбрости, и очень тихо произношу:
— Не позволяй мне влюбиться в тебя.
Его губы приоткрываются. Пока он молча на меня смотрит, мое сердце бешено колотится. Оно успокаивается лишь, когда Лиам переворачивает меня на спину и налегает на меня своим весом, закинув свою тяжелую ногу.
Приподнявшись на локте, Лиам обхватывает мою челюсть большой ладонью и смотрит на меня блестящими глазами.
— А ты могла бы? — шепчет он.
Боже. Он сам хочет. Он хочет, чтобы я в него влюбилась. Он хочет, чтобы я отдалась ему всецело и подарила свое хрупкое сердце.
Я подумываю о том, что стоит солгать ему. Или отшутиться. Думаю, как бы натянуть сотни защитных сетей, которые в дальнейшем смягчат мое падение, но в одно мгновение отвергаю эти идеи.
Единственное, что меня спасет — это правда.
— Я уже на полпути туда, — дрожащим голосом говорю я.
Он выглядит так, словно я только что вонзила в его живот нож.
Лиам закрывает глаза и медленно выдыхает; его темные брови сходятся на переносице. Затем он нежно, долго меня целует.
Я не понимаю, как такой мужчина — сильный и жестокий — может быть таким невероятно ласковым. В подобные моменты я вижу и другую сторону его характера, глубокую и эмоциональную, которая всплывает на поверхности, прорываясь сквозь его железное самообладание. Как бы сильно он не хотел держаться от меня подальше, все же продолжает возвращаться. Неумолимый, как лунный прилив.
И я каждый раз приветствую его возвращение на мою орбиту.
Притяжение между нами ощущается именно так: непреодолимо, как гравитационная сила. Мы — две движущиеся планеты, связанные чем-то невероятным. Чем-то фундаментальным и неоспоримым.
Чем-то, что разрушит нас обоих.
Но теперь уже поздно идти на попятную. Я в волчьем логове под его чарами. Скоро у меня будет достаточно времени, чтобы понять, как я сюда попала.
И как мне собрать себя воедино после того, как он меня покинет.
* * *
Несколько часов спустя я просыпаюсь в одиночестве.
Это сбивает с толку. В основном потому, что мне это не нравится.
Я встаю, пользуюсь туалетом и натягиваю штаны для йоги и футболку. Затем выхожу из спальни и брожу по темной квартире в поисках Лиама.
Из-под двери его кабинета пробивается полоска света. Я направляюсь туда, размышляя, не лучше ли мне вернуться в постель и поспать, но тут же передумываю, услышав голос Лиама из кабинета.
Дверь оказывается приоткрытой, поэтому его голос звучит хоть и приглушенно, но все же различимо.
— Меня не волнуют последствия. Я хочу выйти.
Похоже, он взволнован.
— Полная херня! Да ты сам это прекрасно знаешь. Никто не платил за все более высокую цену, чем я.
Сгорая от любопытства, я на цыпочках приближаюсь к двери его кабинета.
— Я в курсе, что цель близка, — громче говорит он. — Ты думаешь, я не знаю, что поставлено на карту? — После паузы он рычит: — Восемнадцати лет более чем достаточно. Чудо, что я продержался так долго!
Я вспоминаю первую страницу найденной в библиотеке книги, подписанную восемнадцатью годами ранее. Моей любви от Джулии.
Восемнадцати лет достаточно для чего?
С колотящимся сердцем я подползаю все ближе и ближе. Лиам молчит, прислушиваясь к собеседнику на другом конце провода.
И вдруг кричит:
— Потому что это не вернет их обратно!
Я вспоминаю наш разговор о нем, стоящем на вершине горы костей, и меня бьет озноб.
— Подожди минутку.
Слышны шлепки по полу, но прежде чем я успеваю развернуться и убежать, Лиам резко распахивает дверь и мы оказываемся лицом к лицу. Он босиком и в одних боксерах.
Я сглатываю, мой пульс учащается.
— Прости. Эм. Я искала тебя. Но, пожалуй, вернусь в постель.
Расстроившись, что меня поймали, я поворачиваюсь, чтобы убежать, но Лиам хватает меня за руку и тянет внутрь. Быстро что-то сказав по-гэльски в трубку, он завершает звонок.
Затем заключает меня в медвежьи объятия. Мы стоим так несколько долгих мгновений, пока его дыхание не становится размеренным и его не перестает трясти.
Моя щека покоится в месте, где стучит его сердце.
— Ты в порядке? — шепчу я.
— Сейчас буду. — У него хриплый голос. Он выдыхает и утыкается носом в мою шею. — Почему ты не спишь?
— Потому что ты ушел. — Он замирает, потом отстраняется. Его глаза изучают мое лицо. Я стараюсь говорить непринужденно: — Ты здесь не единственный, кто чутко спит.
— Пошли.
Он выпускает меня из объятий, берет за руку и ведет обратно по коридору в спальню. Положив мобильный на тумбочку рядом с кроватью, поворачивается ко мне и мягко толкает меня на матрас.
Через несколько мгновений мы снова ложимся спать. Но оба перебили сон.
После того, как автоматически гаснет свет и снова становится темно, я говорю:
— Ты не стал брать меня на руки.
— Ты же сказала, что тебе это не нравится.
Я обдумываю это.
— Нет, я говорила, что могу идти сама.
— Значит, тебе нравится, когда я тебя ношу.
— Не будь таким самодовольным. Тебе не идет.
Он медленно выдыхает, и я чувствую, как часть напряжения покидает его тело. Правда, своим любопытством я рискую снова заставить его нервничать.
— С кем ты разговаривал?
Наступает долгая, напряженная пауза.
— Братом. — Еще одна пауза. — Состояние кое-каких дел вызывает... некоторые проблемы.
Лиам предупреждал, что чем меньше я знаю, тем крепче сплю, но я не могу удержаться и еще немного к нему пристаю.
— Вся твоя семья замешана в этом бизнесе?
— Нет. Нас осталось только двое.
Осталось?
— Остальные вышли?
— Только двое осталось в живых.
Я замираю.
— И родители умерли?
Он тяжело вздыхает.
— Да.
Как-то Лиам упомянул, что был одним из восьми детей. Вместе с родителями их было десять. Осталось только двое? Как такое возможно?
— Соболезную, Лиам. — Я колеблюсь. — Несчастный случай?
— Огонь, — его голос звучит очень тихо.
Я вспоминаю шрамы на его спине, и меня тошнит.
— Боже.
— Давай спать.
Он не хочет говорить об этом. Я все понимаю, но если он думает, что я смогу сейчас уснуть, то он явно сумасшедший.
Еще долгое время после того, как он засыпает, я лежу без сна, погрузившись в свои мысли и слушая его дыхание в темноте.
С утра Лиам витает в облаках. Я не пристаю к нему с вопросами, хорошо ли он спал, потому что и так понятно, что нет. Он ворочался с боку на бок, пока я размышляла.
И рассуждала.
Думала о Джулии и том, что произошло восемнадцать лет назад.