Элли достает что-то из морозилки и садится рядом со мной, скрестив ноги.
— Будешь фисташковое мороженое? — спрашивает она. — Там еще много осталось. Мы, наверное, будем есть эту дрянь вечно.
Я смотрю на протянутый мне контейнер и ложку и снова заливаюсь слезами.
Она принимает это за «нет» и начинает есть, время от времени успокаивающе похлопывая меня по плечу.
* * *
Несчастная и убитая горем, я прячусь в квартире три дня. Я никуда не выхожу. Никому не звоню (только Лиаму, потому что ничего не могу поделать с собой, но его телефон выключен).
Вот же жестокий, отвратительный, трусливый, лживый, никчемный ублюдок, притворяющийся, что у него есть сердце.
Но я скучаю по нему всеми фибрами моей души.
Теперь я понимаю, как с виду адекватные люди внезапно слетают с катушек. Человеческое тело просто не способно держать в себе столько эмоций.
На четвертый день я решаю, что сыта собой по горло. У меня все еще разбито сердце, но ничегонеделание и литье слез еще никому не помогали. Мне просто нужно это пережить.
Вряд ли в моем нынешнем душевном состоянии я справлюсь с этим сразу, но всегда есть новая попытка.
Главное, случайно не влюбиться в другого опасного незнакомца и снова не разрушить свою жизнь.
Я созваниваюсь с Бадди, чтобы сообщить, что возвращаюсь на работу.
— Конечно, дорогая, — печально отвечает тот, словно у него нет выбора. По странной причине это делает меня невероятно счастливой.
Когда я приезжаю в закусочную, первым делом я вижу Карлу. Крутанувшись на месте, она мгновенно забывает о клиенте, у которого принимала заказ, и бросается через весь ресторан, чтобы схватить меня в безумные объятия.
— Господи Иисусе, ты выглядишь как контейнер, из которого уже год не выбрасывали мусор! Как я рада тебя видеть! Я так волновалась! Все хорошо? А то ты выглядишь, будто не все хорошо. Ты похожа на смерть и, боже! — она взвизгивает. — Поверить не могу, что ты связалась с мафиози!
Когда она, наконец, замолкает, чтобы перевести дыхание, я отстраняюсь от нее, чувствую себя тысячелетней старухой.
— Спасибо, что сообщила всему ресторану о моих романтических связях. Я тоже рада тебя видеть и благодарна за столь вдохновляющие слова касательно моей внешности. И да, у меня все хорошо. — Дедуле, что открыто нас подслушивает, я говорю: — Не ваше дело, сэр!
Он пожимает плечами и ворчит:
— Вообще-то, я тут сидел.
— Пошли в подсобку, — предлагаю Карле.
Мы с Карлой, которая засыпает меня вопросами и просит прощение за то, что не позвонила мне после ужина, проходим через зал. Я оказалась права — Дейв был всему виной.
Чертовы властные мужчины. Необходимо создать группу поддержки для женщин, переживших отношения с альфа-самцами. Нас таких, наверное, наберется миллион по всему миру, лелеющих разбитые надежды, сердца и утробы.
На кухне у гриля стоит Диего, переворачивая гамбургеры. По какой-то причине он явно не удивлен моему визиту.
— Ты вернулась! — он сверкает белыми зубами.
— Есть такое.
Я неловко мнусь на месте в своей униформе, вспоминая, как уверенно себя чувствовала в одной только рубашке Лиама.
— Я бы тебя обнял, но я грязный. — Диего переворачивает пирожок, отчего брызги жира летят на его белый фартук. — Как ты?
— Лучше всех, — вру я. — Ты?
Он пожимает плечом.
— Так же.
Как-то подозрительно беспечно он ведет себя для того, кто угрожал убийством в нашу последнюю встречу. С другой стороны, если бы за каждый перепад его настроения мне платили, то я была бы очень богатой. Поэтому я отбрасываю эту мысль и продолжаю свой путь в комнату отдыха. Карла льнет ко мне, как обезьянка к матери.
Закрыв за нами дверь, я падаю на ближайший пластиковый стул и морщусь от боли. Я и забыла, насколько они неудобны.
Карла пододвигает еще один стул, садится так близко, что наши колени соприкасаются, и берет меня за руки, как будто собирается меня исповедовать.
— Девочка, — протягивает она, вздыхая. — Лиам Блэк?
Она ждет с широко раскрытыми глазами, когда я начну говорить.
— Не произноси это дурацкое имя, — цежу я. — Я его ненавижу.
— О, да, верю, — сухо отвечает она. — Твое заплаканное лицо кричит о ненависти.
Я шмыгаю носом, стараясь не поддаться слезам, что застилают глаза. Стараясь не рассказывать полную историю и не разрыдаться.
— Что Дэйв тебе о нем рассказывал?
— Только то, что он самый крупный и крутой мафиози на Восточном побережье, и что мне запрещено как-то с тобой контактировать, пока ты связана с ним. Ясное дело, я не скажу Дейву, что ты вернулась на работу.
— Не стоит лгать мужу ради меня.
— Это не ради тебя, глупышка, а ради меня. Мне нравится эта работа. Кроме того, незнание не причинит ему вреда. — Она сжимает мои руки. — Но если Дейв зайдет в твою смену, даже если это случится через год, давай сделаем вид, что это твой первый день после возвращения.
— Ох уж эта запутанная паутина лжи, которую мы плетем, — уныло бормочу я.
Карла усмехается.
— Прекрати уже. Институт брака строится на чистой лжи и отрицании. Если бы мужья и жены все время говорили друг другу правду, вся система взорвалась бы к чертям. Расскажи лучше, что случилось после твоего выпускного ужина.
Я глубоко вдыхаю, затем, закрыв глаза, выдыхаю. И рассказываю ей все, что произошло с той ночи, ничего не упуская.
Под конец своего рассказа я морально истощена, но избавившись от всего этого, чувствую облегчение. Только посмотрите на меня — я занимаюсь этими «девчачьими штучками». Элли будет мной гордиться.
Но тут мне приходит в голову нечто странное.
В вечер моего праздничного ужина я понятия не имела, что тот ресторан принадлежал Лиаму. Карла и Дейв уехали раньше нас с Диего, и с тех пор я с ней не разговаривала. Значит…
— Как ты узнала, что я была с Лиамом?
Карла украдкой бросает взгляд через плечо и понижает голос.
— Диего мне сказал.
Я хмурюсь, пытаясь вспомнить, что говорила Диего о моей ситуации с Лиамом во время нашего телефонного разговора.
— Так ты теперь его девушка или что-то в этом роде?
— Слушай, я позвонила, чтобы сообщить тебе, что со мной все в порядке, и узнать, как у тебя дела.
Этот разговор по телефону был уже после ужина, но я ничего такого не рассказывала Диего. А после этого мы вообще не общались.
Но еще более странно, что первым делом Карла заохала, что я жила с гангстером.
Жила, в прошедшем времени.
— Как давно Диего сказал тебе об этом?
Карла на мгновение задумывается.
— Не знаю. Несколько дней назад...
Мое сердце начинает биться быстрее. Я сажусь ровнее.
— Можно поточнее? Это очень важно.
— Хм... — Она смотрит в потолок, хмурится, потом произносит: — Пять. Именно в тот день у меня начались месячные, а Диего снова начал винить себя за ту ночь, когда заставил тебя вынести мусор.
Пять дней назад я все еще жила с Лиамом.
Пять дней назад он выбежал из кухни после телефонного звонка... Вернувшись, он был сам не свой.
Пять дней назад я видела его в последний раз.
Диего еще тогда знал, что Лиам собирается меня бросить.
С колотящимся сердцем я вскакиваю на ноги, выбегаю из комнаты отдыха на кухню и останавливаюсь рядом с грилем.
— Ты с ним разговаривал, верно?
Диего замирает с решеткой для гриля, которую очищал. Он колеблется, потом невинно спрашивает:
— С кем?
Мои щеки начинают гореть. Мне приходится стиснуть зубы, чтобы не закричать.
— Давай вот без этого. Ты знаешь о ком я. Что ты сказал? Что он сказал? Рассказывай немедленно, или я... я вызову полицию!