— Я тебя не боюсь, — хмыкает он, и его темные глаза становятся угольно-черными. — Я боюсь за тебя. Мне стоит тебя напугать, но я не хочу этого делать. Ты пожалеешь, потому что я о многом могу попросить тебя, и ты наверняка мне это дашь.
Мы пристально смотрим друг другу в глаза, и пульсометр рядом с кроватью начинает сходить с ума.
Звонит телефон Лиама, разрушая чары.
Тихо выругавшись, он протягивает руку и выключает визжащий монитор. Затем выпрямляется, отворачивается от меня, подходит к окну и достает из кармана пиджака мобильник.
— Деклан. — Он мгновение слушает. — Ничего не поделаешь. — Еще одна пауза. — Приоритеты изменились. Это подождет.
Потом завершает звонок, прячет телефон обратно в карман пиджака, складывает руки на груди и молча смотрит в окно.
— Ты из-за меня куда-то опаздываешь.
Он поворачивает голову на звук моего голоса.
— Да.
— Тебе лучше идти. Не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
По какой-то причине это его забавляет. Лиам смотрит на меня через плечо, его темные глаза искрятся весельем.
— Втягиваешь меня в неприятности, — хихикает он, будто я сказала что-то действительно смешное.
Я отвлекаюсь на то, как сильно мне нравится этот глубокий, веселый смешок, пока не вспоминаю о двух полицейских, которые побывали в палате. А потом меня пробирает легкий озноб.
— Те парни, вчера ночью... Я должна написать заявление в полицию. Копы наверняка захотят узнать, что именно...
— Я уже обо всем позаботился, — перебивает он.
Я кошусь на Лиама. Солнечный свет, льющийся через окно позади него, создает вокруг головы волка мерцающий золотой ореол. Мой накачанный лекарствами мозг подсказывает, что именно это люди видят прямо перед кончиной, когда ангел смерти приходит забрать их.
— Обо всем позаботился?
Он подходит ближе и вытягивает руку, чтобы погладить мое лицо, но быстро отдергивает ее, хмурясь, словно злится на себя за это.
— Тебе не обязательно говорить с полицией. — Он делает паузу. — Если только ты сама этого не захочешь.
Я изучаю его лицо.
— Я так понимаю, они уже знают, что произошло.
Он наклоняет голову — жест одновременно утвердительный и пренебрежительный. В данный момент я не могу сосредоточиться достаточно, чтобы разобрать все детали его отношений с местными правоохранительными органами, поэтому пытаюсь сконцентрироваться на собственных проблемах.
Которых на данный момент очень много.
— Мне надо позвонить своему боссу, сообщить, что я пропущу смену.
— Он знает, что тебе нужно немного отдохнуть. Это не проблема.
Я быстро несколько раз моргаю, как будто это может помочь мне понять, что происходит.
— Ты говорил с Бадди?
Снова наклон головы. Небрежный, как будто каждый житель города записан в его телефонный справочник и на любое его желание имеется только один ответ — положительный.
— Так кто ты такой?
Его взгляд смягчается. Он долго борется с собой в молчании, пока, наконец, не произносит:
— Видимо, твой волк.
Мой волк. Мой смертоносный защитник, темный рыцарь в доспехах от Armani, разрывающий в клочья тех, кто осмеливается причинить мне вред.
Интересно, что бы сказали о нем Братья Гримм? Он гораздо интереснее, чем тот пожиратель старушек из «Красной Шапочки».
По моим мышцам растекается волна усталости, оседая, как десятифунтовый груз на моей груди. Я закрываю глаза и зеваю, пытаясь бороться с этим чувством. Не хочу пока засыпать. Хочу, чтобы он поговорил со мной, ответил на все мои вопросы, посмотрел на меня своими пытливыми темными глазами и снова улыбнулся, хотя ему этого и не хочется.
Не уходи, волчок. Присматривай за мной, пока я сплю.
Я не осознавала, что сказала это вслух, пока он не пробормотал:
— Не уйду.
Его губы касаются, словно перышко, моего лба. Или это только мое воображение?
Я не успеваю принять решение, потому что меня затягивает сон.
∙ ГЛАВА 6 ∙
Тру
Мне снится, что я бегу по ночному густому лесу. Лунный свет струится сквозь ветви высоких деревьев, пятная темную лесную подстилку призрачной белизной. Массивные корни вьются сквозь груды опавших листьев, которые я подбрасываю на бегу. Мои волосы развеваются, а сердце бешено бьется в груди.
Вой доносится со всех сторон, поднимаясь ввысь жутким эхом по холодному воздуху.
Вокруг тишина, слышен только вой, звук моего затрудненного дыхания, глухой стук моих ног по земле и хруст сухих листьев. Я обнажена, но не стыжусь этого. Удобно, что тело не сковывает одежда. Мой разум свободен, будто ветер.
Я пытаюсь догнать большое темное животное, которое бежит между деревьями далеко впереди меня.
Оно поворачивает голову и смотрит на меня глазами, которые горят в темноте. Животное обнажает острые белые зубы в волчьем оскале, затем опускает свою большую морду почти до земли и бросается вперед, убегая прочь, оставляя меня кричать в отчаянии, потому что исчезает в темноте.
Я резко просыпаюсь и рывком поднимаюсь в постели, морщась от боли, которая пронзает мое тело.
— Страшный сон?
Лиам спокойно сидит в кресле у моей кровати с книгой в руках, закинув ногу на ногу. Настолько красивый, что не может быть настоящим.
Я сглатываю, желая, чтобы мое сердце перестало быть отбойным молотком.
— Нет. На самом деле, мне снился ты.
Он пристально смотрит на меня.
— Тогда точно кошмар, — шепчет он.
Сейчас уже вечер: мир за окном погружен во тьму. Свет в комнате приглушен, а шум дневной больницы превратился в тишину.
Либо Лиам уходил, пока я спала, либо кто-то принес ему свежую одежду, потому что красноречивая точка на воротнике его рубашки исчезла.
— Ты всегда носишь костюм и галстук?
Его губы кривятся. Мне кажется, он наслаждается моими случайными сменами темы в разговоре. Не то чтобы он когда-нибудь признался бы в этом.
— Я спрашиваю только потому, что твоя борьба с преступностью, вероятно, была бы намного более комфортной, если бы ты прикупил спортивные штаны.
Он захлопывает книгу и сурово на меня смотрит.
— Разве я похож на человека, который ходит в спортивных штанах?
Ответ настолько очевиден, что я даже не утруждаю себя произношением его вслух.
— Неужели тебя не раздражает галстук?
— Нет.
— А как насчет дома? Ты же не можешь спать в этом костюме. В чем ты спишь?
Удерживая мой пристальный взгляд, он говорит:
— Ни в чем.
Матерь божья. Внутри моего тела напрягаются мышцы, о существовании которых я даже не подозревала.
Он кладет книгу на тумбочку и складывает руки на коленях, смирившись с моим допросом по поводу его гардероба. Но я не хочу быть предсказуемой, поэтому решаю обсудить другое.
— А что ты там читал?
— Пруста.
Я на минуту задумываюсь.
— Я знаю, что это мужчина, но не более.
Он молча протягивает мне книгу. Обложка изношена. Страницы внутри пожелтели, многие из них потрепаны. Я подношу ее к носу и принюхиваюсь, перелистывая страницы, чтобы уловить приятный книжный запах. Затем возвращаюсь к первой странице и смотрю на титульный лист.
Французский.
— Называется «В поисках утраченного времени», — сообщает Лиам.
— О чем она?
Он задумывается.
— Жизни. Смерти. Любви.
— Хм. Не слишком подробно.
Он крепко сжимает губы. У меня сложилось отчетливое впечатление, что он старается не рассмеяться.
— Это четвертый том из семи.
— Семи? — Я с новым уважением таращусь на книгу. — Это немного пугает.
— В английском переводе всего шесть, если тебе станет от этого легче.
— О, намного, — усмехаюсь я. — Как только избавлюсь от этого платья с открытой спиной, обязательно сгоняю за ними в книжный. — Я кладу книгу на тумбочку и снова смотрю на него. — Кстати говоря, я уже готова вернуться домой.