— Нет. Не раньше, чем ты объяснишь.
— Но тебе, должно быть, холодно.
— Нисколько. — Она взглянула на него недоверчиво, и он покачал головой. — Спасибо за заботу, но после того, как ты меня поцеловала, мне до сих пор кажется, что я горю.
Луиза с усилием взяла себя в руки.
— Я же тебе говорила, что это не то, чего я хочу. Ладно, как бы там ни было, свой поцелуй ты получил. Договор выполнен, и теперь мы можем, наконец расстаться.
За какое-то мгновение Стив перебрал множество вариантов своего дальнейшего поведения и выбрал, как ему показалось, тот единственный, который мог помочь ему завоевать ее доверие. И впоследствии — ее саму. Продолжая удерживать Луизу на земле, он лег рядом и навалился на нее своим телом — не больно, но так, чтобы она не смогла вырваться.
— Стив!
— Тсс, — прошептал он. — Я хочу лишь поговорить. Но мы не сможем сказать друг другу ничего важного, если ты будешь думать только о том, как бы оттолкнуть меня.
— Мы в общественном парке!
Приподнявшись на локте, она уперлась рукой ему в грудь. Стив легонько толкнул ее назад, принуждая упасть обратно.
— Вокруг нет ни души.
Луиза отодвигалась от него, как могла. Она вжималась в землю так, будто хотела, чтобы та расступилась и поглотила ее.
— Не надо этого делать. Я не хочу, — сказала она дрожащим голосом.
— Да? Это поэтому у тебя так стучит сердце? — Он поцеловал тонкую жилку, пульсирующую на ее шее. — Между прочим, я не собираюсь ничего делать. Пойми, наконец, Луиза. Я никогда ни к чему не стану тебя принуждать.
Она прикрыла глаза:
— Я знаю.
Это уже кое-что, решил он. Не так много, но лучше, чем ничего.
— Луиза? Посмотри на меня, милая. — Стив знал, что она этого не сделает, поэтому осторожно взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. — Я собираюсь получить ответ на некоторые вопросы и хочу, чтобы ты знала: что бы ты ни ответила, это не изменит моих чувств к тебе.
— Каких чувств?
С легкой улыбкой, которую он не мог спрятать, Стив сказал:
— Безумная влюбленность. Страсть. И небывалое физическое влечение…
Ее глаза округлились.
— Ко мне?
Теперь он уже рассмеялся в полный голос. Поцеловал ее в кончик носа и сказал:
— Да, к тебе. И это нелегко — быть здесь, с тобой, вот так, как сейчас, с позволения сказать — на тебе, чувствовать твой запах и…
Она фыркнула.
— Опять этот запах.
Он прижался носом к ее щеке и приглушенно сказал:
— Я без ума от того, как ты пахнешь. — Ее ресницы затрепетали, и она снова отвернулась от него. — Луиза, — предостерег он, — не надо от меня прятаться.
Она кивнула, взглянула прямо на него и прошептала:
— Спасибо.
Стив не знал, за что она благодарит его, да, честно говоря, и не задавался сейчас этим вопросом. Он спросил:
— Ты побывала в огне?
Луиза задрожала и принялась вырываться.
— Нет! — выкрикивала она. — Не побывала. Нет!
— Девочка, клянусь, это ничего не изменит для меня. — Стив без труда пресек попытки Луизы вырваться, поймав ее за запястья и крепко стиснув их. В его горле стоял ком, мешая говорить, мешая даже дышать. — Это не имеет значения, милая. Если у тебя есть шрамы, и ты…
— Нет! — Она замотала головой, и ее волосы растрепались еще сильнее. — Я никогда не была в огне. Ты не понимаешь…
— Тогда объясни мне. Сделай так, чтобы я понимал.
Она вдруг перестала бороться и приникла к нему. Стив понял, что Луиза плачет.
— Я не была в огне, — глухо повторила она, уткнувшись ему в плечо. — Никогда.
Она говорит неправду, понял он. Но осознание того, что он прав, что в деле замешан огонь, не принесло Стиву удовлетворения. Напротив, мысли о том, что она, может статься, пережила, заставили его похолодеть. Уж он-то знал, что может сделать с человеком пламя пожара — и физически, и эмоционально. Что же произошло с Луизой?
Но торопиться нельзя. Притянув Луизу поближе, прижимая ее к своей груди, Стив сел. Может быть, сгорел кто-то, кого она любила? Родители? Мужчина? Вопросы роились в его голове, но сейчас он не имел права задавать ни один из них.
Стив ласково коснулся ее щеки. Надеясь, что Луиза не оттолкнет его, он медленно провел руками по ее спине, а потом осторожно поцеловал ее — висок, волосы, ухо… Минуты убегали, и никто из них двоих не нарушал тишины. Солнце закатилось за кроны деревьев с поредевшей осенней листвой, оставив парк темным и холодным. В сухой траве шуршал ветер.
Луиза коснулась его груди и сонно произнесла:
— Ты весь скользкий. — Она подняла голову, и он увидел ее лицо, блестящее от детского масла и слез. По щеке расплылось пятно грима. И все-таки — даже в таком виде — она была прекрасна. — Прости меня. — И она снова прижалась к нему. — Я не всегда веду себя как истеричка.