На этом этапе мой энтузиазм заметно поутих. Дело в том, что самым сложным приготовленным мною блюдо была готовая лазанья-болоньезе, которую нужно было разогреть в микроволновке. А уж рождественский стол мне и подавно был не по зубам. Но я быстро взяла себя в руки. Немного подумав, я вдруг вспомнила, что еще в первый день приезда я обнаружила тетушкину поваренную книгу и тут же небрежно засунула ее куда-то за коробку с приправами как совершенно бесполезную вещь. Пошарив рукой где-то в закромах шкафчика, я действительно обнаружила там изрядно потрепанную и испачкавшуюся книжонку. Я заглянула в содержание и с самым решительным видом отправлявшегося на фронт воина открыла ее на разделе «Рождественские рецепты».
Спустя пару часов мою кухню было не узнать: настолько бурной деятельности эта небольшая комната еще не видывала. На каждой технически пригодной для этого поверхности были разложены продукты, расставлены многочисленные мисочки и тарелочки с блюдами на разных стадиях приготовления, валялись пакетики с душистыми приправами и смесями трав, разбросаны ножи, венчики и чесночницы, а на деревянных дощечках лежали нарезанные овощи и ветчина. На всех конфорках с бульканьем кипела вода, тушилось мясо, отваривался картофель и жарились до золотистой корочки грибы. В пышущей жаром духовке запекалась индейка, щедро обмазанная клюквенным соусом и сдобренная специями. В блендере с оглушительным грохотом взбивалось тесто на пирог, а в микроволновой печи растапливалось масло. И во всей этой кулинарной какофонии с раскрасневшимся от жары лицом металась я, одновременно шинкуя куриную грудку на салат с анчоусами, готовя легкую заправку с лимонным соком, помешивая содержимое сковородок, взбивая яйца со сливками для эгг-нога, убавляя огонь под кастрюлями и прибавляя его в духовке, уворачиваясь от летящих брызг раскаленного масла и спеша выключить блендер, пока с него не сорвало крышку.
Я то и дело не могла найти нужных мне столовых принадлежностей или путала, какие из нарезанных мною сортов сыра предназначаются для салата, а какие – для нарезки. На печке уже выкипала вода, а растапливаемое масло успело пройти стадию закипания и перешло к испарению. Майло мешался у меня под ногами, из-за чего я то и дело с криками спотыкалась об него, и пытался украсть разложенные на столе аппетитные кусочки ветчины. И, судя по тому, с каким таинственным видом он сидел сейчас в дальнем углу кухни и избегал смотреть мне в глаза, ему это все-таки удалось. Однако, несмотря на всю спешку, неразбериху и сложности, я каждой клеточкой с трепетом чувствовала эту волнительную праздничную атмосферу.
Вытащив из духовки нежную, истекающую соком и источающую волшебный аромат индейку, я засунула в раскаленное жерло свой любимый морковный торт. Выпечка была для меня уровнем, достичь которого я никогда даже не пыталась, но не могла же я оставить себя на Рождество без любимого лакомства. Ах, если бы только родители видели все кулинарные изыски, которые я сегодня наготовила, они бы всерьез задумались, не подменили ли их дочку.
Кстати, о родителях. Я весь вечер то и дело бралась за телефон, собираясь позвонить им и поздравить с Рождеством, однако, поколебавшись, клала его обратно. Конечно, большего всего на свете мне хотелось услышать их радостные голоса, однако я боялась, что мама опять начнет выпытывать, почему я покинула Нью Йорк в одиночестве, почему не приехала к ним на праздники, почему отказываюсь отвечать на расспросы. На меня нахлынут воспоминания, снова одолеет с таким трудом отогнанная грусть, и настроение будет безнадежно испорчено.
Однако родители избавили меня от сомнений, позвонив мне сами. Проигнорировать звонок, конечно же, я не могла, так что я ответила. На фоне музыки и гомона гостей я услышала их бодрые, оживленные голоса, и моментально расслабилась. Оказалось, что я переживала совершенно напрасно: мы очень тепло поздравили друг друга, и даже от мамы не прозвучало ни намека на упрек или неудобные расспросы. Видимо, она помнила о нашей предыдущей ссоре и решила больше не поднимать больную тему. Я рассказала им о своих кулинарных достижениях, а она перечислила все последние новости о приехавших отпраздновать с ними Рождество друзьях семьи, и похвасталась очаровательной сумочкой от Марка Джейкобса, которую привез ей Джордж из Нью Йорка. При упоминании этого города я напряглась, однако мама лишь еще раз поинтересовалась, все ли у меня хорошо, и заверила, что их двери распахнуты для меня в любое время. Я убедила ее, что у меня правда все отлично, что я тоже очень скучаю и вскоре обязательно приеду навестить их (хотя и не была уверена, сколько в этом правды). Еще раз поздравив их с праздником, я положила трубку.