Время от времени я ловила себя на мимолетной мысли, что чего-то мне не хватает, какая-то внутренняя пустота внутри навязчиво требовала заполнения, однако я не знала, как и чем ее заполнить. Это чувство тревожило и выбивала из колеи, однако все эти переживания довольно было вытеснялись потоком рутинных дел: лекциями, проектами, стипендиальными программами, подработкой, короткими посиделками с кем-то из однокурсников за чашечкой капучино и поездками к родителям. Таким образом, мысли не успевали даже закрасться в мою голову, чтоб внести туда смуту. Временами мне казалось, что все идет правильно, и я наконец избавилась от болезненного стремления к недостижимому, а временами – что моя жизнь скучна, посредственна, однообразна, без какого-либо яркого проблеска. В такие моменты я с ужасом понимала, что все моя жизнь являет собой картину, которая с таким отвращением рисовалась мне, когда я была еще ребенком. Эта была именно та «обыкновенная» жизнь, которой, я была уверена, я никогда жить не буду.
Я боялась, что если позволю этим мыслям оформиться в полноценное чувство – обиду, боль, разочарование – то просто не смогу с ним справиться. Оно захлестнет меня с головой, и я захлебнусь в нем. Поэтому я предпочитала заглушать его своеобразным способом: я занималась изматывающими тренировками, считая это лучшим лекарством от всех душевных недугов. Я экспериментировала все с новыми диетами, не допуская у себя ни грамма лишнего веса. Кстати, я так ни разу и не задумалась, почему, даже после того, как я перестала заниматься поиском кастингов, я так и не расслабилась и не прекратила держать свою фигуру в столь строгих рамках. Это укоренилось как-то само собой и стало моим незыблемым правилом: я ни в коем случае не должна была поправиться. Я даже начала испытывать своеобразное удовольствие от того, чтоб ограничивать себя в целом ряде продуктов. Наградой было то, что моя фигура выглядела прекрасно, и я могла с наслаждением лицезреть плоды своих усилий. И пусть не все в моей жизни шло так, как бы мне хотелось, однако тело свое я держала под полным контролем, и уж здесь то все точно зависело только от меня.
И вот, как-то незаметно, без резких взлетов и падений, пролетело оставшееся время до окончания колледжа, ничем мне особенно не запомнившееся. Во время последнего курса мой преподаватель, курировавший мою курсовую работу, порекомендовал меня во вполне приличную редакцию частной газеты. Не сказать, чтоб я хотела эту работу, но она сама шла ко мне в руки, а других идей, что делать после окончания колледжа, у меня не нашлось.
После того, как я провела там месяц стажировки, меня одобрили на постоянную и полностью оплачиваемую должность. Несколько месяцев спустя я переехала из столь осточертевшей мне квартирки в немного более респектабельное место ближе к работе. И пусть квартира не блистала роскошью, как мне представлялось, однако она была только после ремонта. Интерьер был выполнен в изящном, лаконичном стиле, в пастельных оттенках, что так мне нравились, а кровать в спальне оказалась просто огромной, что стало для меня решающим моментом.
В общем, я успешно защитила диплом, перебралась на новое место, у меня появилась перспективная работа и я довольно прочно обосновалась в Нью Йорке. Родители ужасно мною гордились, а Джордж даже пару раз при встрече представил меня парочке свои коллег, которые оказались рядом. Все было прекрасно и замечательно. Так я говорила себе каждый день. И даже практически поверила.
***
Я встала, чтоб немного размять ноги и открыть окно. Было только начало осени, и духота все еще сводила меня с ума. Слабый поток воздуха ворвался в тесный кабинет, однако не принес облегчения. Я вздохнула, вернулась на свое место и опустилась в потертое черное кресло на крутящихся ножках.
Этот крошечный кабинетик на третьем этаже нашей редакции с видом на задний двор и пыльную трассу мне выделили около месяца назад, так что я уже вполне освоилась в нем. Впрочем, осваиваться-то было особенно и негде, так как обилием пространства это место не радовало. Честно сказать, эти тесные чисто выбеленные стены иногда нагоняли на меня приступы клаустрофобии. Все, что умещалось здесь, это был занимающий почти половину всего пространства прямоугольный стол со стандартными ящичками, упомянутое мною крутящееся кресло, небольшой шкафчик с множеством одинаковых папок, вешалка, на которой висело мое новое пальто изумрудного цвета, и… Ах, ну это, собственно, и все.