К тому же, сейчас я была так счастлива, позируя Брайану каждую неделю, что у меня совсем не возникало желания, чтоб меня фотографировал кто-либо еще. Я так привыкла к нему, что не могла представить на его месте никого другого. Ведь я знала – никто не посмотрит на меня так, как он – для них я буду лишь неживой куклой, манекеном, беспрекословно выполняющим свою работу и их команды. Брайан же заставлял меня раскрываться, заставлял чувствовать себя неповторимой, даже не прикладывая к этому никаких усилий. Именно в этом заключался секрет нашего с ним успеха. Но смогу ли я чувствовать себя так же перед камерой другого человека? Эти мысли приводили меня в ужас. Мне начинало казаться, что все мышцы лица словно сведет судорогой, а двигаться я буду с гибкостью деревянного полена и покажу себя в той же мере бесполезной и бездарной. А это был худший из моих страхов.
Что ж, все имеет свою цену, и я исправно платила свою. Да, действительно, Брайан услаждал мое тщеславие, удовлетворял мою потребность чувствовать себя особенной, позволял мне сиять и чувствовать себя выше всех остальных, приглашал меня ускользнуть с ним в воображаемый мир, где я могла быть кем угодно. Однако взамен он напрочь лишал меня свободы воли. Ему даже не требовалось предпринимать никаких активных действий, чтоб я полностью уверилась, что все это возможно только рядом с ним. Я не могла уйти. Брайан стал необходим мне, как воздух и вода. И, прекрасно понимая мою натуру, он все крепче привязывал меня к себе.
Несмотря на все эти обстоятельства, я усилием воли напоминала себе о своем обещании довести дело до конца. Пока моя решительность не ослабела окончательно, я взялась за дело. Я заполнила анкеты на сайте парочки модельных агентств, имена воспитанниц которых были особенно громогласны, и отправила туда фотографии, которые мы с Брайаном сделали в первую нашу встречу. В конце концов, на начальном этапе ничего сверх этого и не требовалось. Так я достигла своеобразного компромисса с собой, ведь выставить на обозрение все последующие сделанные Брайаном фотографии я так и не решилась.
Но дальше этого дело так и не пошло. Сомнения и страхи начали одолевать меня одно за другим. В голову лезли неприятные мысли, что начинать модельную карьеру нужно было еще в детстве, ведь расцвет ее недолог, а закат наступает очень рано. Как только я отгоняла от себя эту мысль, ее место занимала следующая, которая раньше казалась мне незначительной, а теперь – едва ли не решающей мою судьбу. Я знала, что по-настоящему востребованные и знаменитые модели должны быть очень высокими, зачастую даже выше 178 см. Мой рост же едва достигал 170. Вполне высокая для обычной девушки, недостаточно – как для модели. Разумеется, на весь мир гремели имена таких невысоких моделей, как Виктория Бэкхем, однако я не льстила себе надеждой, что встану в одни ряды с ней. Чтоб на мой рост закрыли глаза, мне нужно было обладать не просто хорошими, а поистине потрясающими данными. На мой взгляд, обладательницей таковых я не являлась. Что ж, мне придется удостоится места где-то на задворках? Затем я уверялась, что таких лиц, как у меня, миллионы, во мне нет никакой интересной изюминки, которую старательно ищут модельные агенты, и так далее до бесконечности… Коротко говоря, я совершенно извела себя.
Однако меня терзали и другие страхи, которые я упрямо и очень старательно старалась не замечать. Дело было в том, что я боялась. Боялась вновь столкнуться с жестокой реальностью, презрительным отношением, пренебрежительным взглядом, брошенным на меня вскользь в просвет между рядами остальных претенденток. За это время я настолько успела привыкнуть к особенному, почтительному отношению к себе Брайана, что мысль о том, чтоб снова стать одной из миллионов девушек, ежедневно борющихся за призвание, внушала мне отвращение. Слишком высоко вознеслась я благодаря Брайану, и падение обратно, вызванное несколькими беспощадными, брошенными свысока словами, могло стать для меня уничтожающим. Подсознательно я понимала, что Летиция Дэвис, которой я была сейчас и которой упивалась, существует только в воображаемом мире, созданном нашими общими с Брайаном усилиями. И, постарайся я перенести этот образ в мир реальный, он жестоко отомстит. Реальность существует по своим суровым законам и не терпит постороннего вмешательства.