Когда мы жертвуем своей восприимчивостью для того, чтобы быть с другими отчужденными людьми, мы утрачиваем связь с самими собой и теряем шансы на обретение идеальной дружбы. Помните, что основа для наслаждения обществом окружающих лежит в умении сопереживать им. Вы не можете сопереживать чужакам, потому что, по определению, чужаки — это люди, с которыми вы себя не отождествляете, а отождествление является основой для сопереживания. Вы просто впустую тратите время на людей, с которыми не можете общаться.
Позвольте проиллюстрировать эту дилемму на примере. Как веган, вы злитесь, когда люди, едящие мясо, приглашают вас на День благодарения. Вы знаете, что член вашей семьи — индейка — будет убита, выпотрошена, обезглавлена, начинена, приготовлена и съедена по этому поводу, и вы не хотите иметь к этому никакого отношения. Чтобы вы были счастливы, хозяйка приготовит для вас овощи. Она думает, что вы будете спокойно сидеть с другими гостями и смотреть, как они едят индейку, раз уж вы получили ваши овощи. Люди ожидают, что вы сможете уважать их поведение, раз уж они уважают ваше.
Некоторые веганы обрекают себя на этот ужас каждый год ради соблюдения приличий, сохранения дружбы или поддержания чувства единения в семье. Конечно, если посмотреть на ситуацию с точки зрения индейки, вы не соблюли приличия, не проявили себя ее настоящим другом и уж тем более членом семьи. Поэтому для освободителей подобные оправдания толерантности к эксплуатации животных — это антропоцентрическая чушь!
Есть люди, которые отказываются от приглашений на такие мероприятия, предпочитая одиночество отвращению. Люди знают, что есть другие веганы, которые разделяют их чувство отчужденности и которые будут рады провести этот день с единомышленниками. Нет ничего чудеснее, чем есть веганскую пищу вместе с другими веганами. Тогда ты наконец-то можешь почувствовать связь с другими людьми. Такое чувство единения возникает в среде освободителей, даже в диких условиях. Освободители советуют искать единомышленников. Они верят, что можно уйти от общества и не страдать от потери общения. Нужно просто найти похожих на вас людей. Что же касается воинственного вмешательства, то освободители говорят, что люди, решившие остаться внутри общества, могут извлечь из этого пользу и стать саботажниками.
Преданный делу человек способен свести свои стандарты жизни до минимума, будучи веганом, минимизируя потребление и пользуясь автомобилем как можно реже. По мнению освободителей, акты воинственного вмешательства, начиная со швыряния кирпичей в витрину зоомагазина и освобождением животных и заканчивая пробитыми колесами перевозящих животных фургонов, сглаживают отрицательный эффект, оказываемый человеком, который неминуемо вносит свой вклад в жизнь общества. Два человека, прочитавших эту книгу и согласившихся с изложенными в ней принципами, вполне могут работать вместе. Один может шпионить в лаборатории или на бойне или в мясной лавке и снабжать информацией другого — того, кто готов совершать акты саботажа.
Освободители допускают, что люди могут участвовать в освобождении животных, не будучи при этом идеальными. Признать тот факт, что мы не идеальны, так же важно, как и смириться с тем, что мы не можем изменить общество. Нет смысла убиваться из-за того, чего мы никогда не сможем добиться. Мы должны найти в себе оптимизм и надежду для того, чтобы понять, кем мы способны стать.
Освободители надеются, что мы тоже внесем посильный вклад в дело освобождения животных, все время пытаясь стать более последовательными, более воинственными и более удаленными от общества. С точки зрения освободителей, мы все можем включиться в процесс. Но как быть с огромным числом людей, которые симпатизируют позиции освободителей, но имеют что-то против применения силы к угнетателям? Большинство людей, заботящихся о животных, это простые, сопереживающие ребята, которые хотят сделать жизнь животных более приятной в руках людей-тиранов. Они никогда не уйдут из общества, не нарушат закон и не будут силой бороться с вивисекторами и меховщиками. Тем не менее, они будут отправлять деньги «зоозащитным» организациям и мучиться угрызениями совести, уплетая мясо. Эти люди несут хлеб насущный «защитникам животных».