Дверь в кабинет Карлоса открывается, и входит его мама Нина. Карлос убирает руку с моей щеки, но другая на моем плече только сильнее сжимается. Я стряхиваю его, поворачиваясь, чтобы поприветствовать женщину, которая за последние пять лет стала мне как мама.
— Нина, у меня есть великолепная идея! Я должна выйти замуж за вашего сына.
Глава 2
Карлос
— Она еще не достигла совершеннолетия!
Мой крик эхом разносится по комнате, и обе женщины поворачиваются, чтобы посмотреть на меня, как на сумасшедшего. И, может быть, так оно и есть. Какой мужчина не сошел бы с ума от дразнящего искушения Хэвенли?
— Она недостаточно взрослая, — говорю на этот раз спокойнее, пытаясь показать некоторый контроль, которого, как я обнаруживаю, у меня больше нет. Нет, милая маленькая Хэвенли за эти годы лишила меня его полностью.
Моя мама борется с улыбкой, когда входит в комнату.
— Карлос, осталось всего несколько дней. Я думаю, стоит это обдумать. Мы любим ее как родную, и то, что она останется с нами, было бы для меня воплощением мечты. — Она подходит к Хэвенли и целует ее в щеку. Хэвенли сияет и наклоняется в ее объятия. Моя мама любит ее. Она души в ней не чает. Я не могу винить ее. Хэвенли легко любить. Я влюбился в нее в тот момент, когда впервые увидел. В ней есть немного дикости, покрытой сладостью. — Дай Карлосу немного времени. Он придет в себя. — На этот раз она целует Хэвенли в макушку и подмигивает мне.
— Что? — говорю я, давясь этим словом. Не могу поверить, как легко моя мать сказала это. Будто ничего особенного в том, что мы поженимся, что она будет полностью моей. Думал, что мне придется сражаться, чтобы обладать ей… битва, в которой я готов сражаться, когда придет время, но, тем не менее, это будет сражением. Думал, что они скажут, что я слишком стар для нее. И вопросы о том, не переступил ли я черту раньше, чем следовало бы, будут оставаться в умах людей. — Она не имела в виду меня, — выдавливаю я, ненавидя слова, срывающиеся с моих губ.
Я хочу снова закричать, но они смотрят на меня, как на безумца. Чувствую, что теряю остатки самообладания, когда дело доходит до того, что Хэвенли ускользает. Сжимаю кулаки по бокам и скриплю зубами, чтобы удержаться от крика и разрушения стен вокруг нас. Как они обе могут быть такими слепыми?
— О? Ты имела в виду Роми? Мне жаль, Хэвенли. Я предположила, что ты имеешь в виду Карлоса, так как… ну. — Она смотрит на меня и оставляет намек с ухмылкой на губах.
— Мама… — начинаю я, но она перебивает меня.
— Роми идеально подойдет. Он обожает тебя, Хэвенли, и я уверена, будет согласен. Я пойду поговорю с ним лично.
— Спасибо, Нина, я знала…
— Довольно! — Кричу достаточно громко, что я в шоке, что стены не трясутся.
Я чувствую, как подскакивает мое кровяное давление, доходя до кипения. И тяжело дышу при мысли о том, что моей милой Хэвенли коснется чья-то рука, кроме моей собственной. И я не допущу этого. Лучше сожгу этот замок дотла, прежде чем позволю этому случиться.
— Она выйдет замуж за меня. Разговор окончен.
— Но ты не хочешь меня, — говорит Хэвенли, отводя от меня взгляд, но не раньше, чем я вижу ее лицо. У нее такое выражение, которого я никогда раньше не видел.
— Я сказал «разговор окончен». Через три дня, в твой двадцать первый день рождения, я сделаю тебя своей королевой. Конец дискуссии, — рычу я.
— Карлос… — начинает Хэвенли.
— Мама, подготовь все.
— Как пожелаете, Ваше Высочество, — говорит она и наклоняет голову. Если я не ошибаюсь, то вижу тень улыбки на ее губах.
Я разжимаю кулаки, чувствуя, как кровь возвращается к пальцам. По мере того как прилив адреналина, вызванный мыслью о браке Хэвенли с кем-то другим, проходит, его место занимает шок. Я собираюсь жениться на ней. Она будет моей. Ей лучше избавиться от мысли, что она может быть с кем-то другим. Ее судьба предрешена. Я буду обладать ей так, как мне всегда было предназначено.