— Что мне необходимо, если я захочу продать армии… Ну, допустим, пять вагонов лаптей?
— В первую очередь, — сразу ответил Курилев, — официальное должностное лицо, которое сможет вас рекомендовать военному интендантству. Так сказать, уважаемый поручитель.
— Что от меня имеет данное лицо?
— Комиссионные.
— Большие?
— Жить можно.
— Если данным лицом будет офицер контрразведки?
— Бог мой… Об этом можно только мечтать.
— Что вы можете предложить интендантству как преуспевающий коммерсант?
Курилев на несколько минут ушел в молчаливые вычисления.
— Я торгую кофе… У меня есть связь с контрабандой… Турецкий кофе отличного качества…
— Тогда договорились, — сказал Андрей. — Будете сегодня вечером в ресторане на Павловской площади. Познакомлю лично с офицером контрразведки поручиком Фиолетовым. Чем черт не шутит, а?
Лев Спиридонович склонил голову в знак согласия. Андрей поднялся из-за столика.
— Мне пора. Итак — жду в ресторане, Лев Спиридонович.
— Всего, Андрюшка, — попрощался глазами Курилев. — Будь осторожным.
— Свободно? — сразу подскочил к Льву Спиридоновичу хлыщеватый молодой человек в соломенной канотье. Оглянувшись по сторонам, доверительно наклонился и зашептал: — Разрешите представиться? Коммерсант Пшибевский. Имею прекрасную партию хрома. Я знаю, с кем говорю. Моя кожа — ваши подошвы. Обуваем армию Деникина!
— Мерси, — холодно проговорил Лев Спиридонович. Молча отсчитал деньги за кофе и положил на край стола. Вежливо приподнял шляпу. — Бон жур!
— Жмот! — бросил ему вслед коммерсант Пшибевский и смел в ладонь оставленные деньги.
Андрей почти бегом взлетел на третий этаж. Не нажал на кнопку звонка, а застучал кулаками. Дверь распахнулась. Растерянная Наташа остановилась в проеме, испуганно глядя на тяжело дышащего худого человека с глубоко ввалившимися глазами.
— Ты… — сказала она и заплакала.
— Вот тебе на, — грубовато засмеялся Андрей, обнимая ее за плечи. — Разве так радуются?
В коридоре показался старик — отец Наташи. Он сердито закричал:
— Наталья! Ты ведешь себя недопустимо! Стыдись!
— Ах, оставьте, папа, — прошептала она, улыбаясь сквозь слезы. — Видите, он вернулся.
Старик презрительно оглядел Андрея — его измятую грязную рубашку, пиджак с оторванными пуговицами.
— Надеюсь, — сухо проговорил он, — вам удалось выпутаться из той подозрительной истории?
— Даже очень удачно, — вежливо ответил Андрей.
— У вас документы в порядке?
— В идеальном, — весело бросил Андрей.
Старик демонстративно повернулся спиной и ушел в свою комнату. Андрей покрутил головой и вздохнул:
— Не любит… Что я ему сделал?
— Отнял меня.
— Богу богово, кесарю кесарево.
— Ты забываешь, что он только отец.
— Хочешь, я ему скажу, что я твой муж?
— Ты с ума сошел?
— Не возражаю… С того момента, как увидел тебя!
— Ты страшно похудел…
— Сидел на диете…
— Тебя били?
— О чем ты?
— Я поцелую тебя.
— Я за этим и пришел.
— Теперь уйдешь?
— Мне надо еще кое-что сказать.
— Говори.
— Я люблю тебя.
— Тебя здесь давно ждут. Входи…
Он переступил через порог, открыл дверь в комнату Наташи. Ударило в глаза светом из распахнутого окна, белизной кровати с никелированными шарами. Пахнуло натертым воском полами, ромашкой и теплым деревом мебели.
Андрей опустился в кресло и вытянул ноги. Он вздохнул глубоко, с облегчением, прислонил затылок к мягкой спинке. Наташа двигалась бесшумно, чуть позванивая посудой. Андрей смежил веки и не почувствовал, как заснул, привалившись к ручке кресла, дыша ровно и тихо.
Вечером Андрей был в ресторане. Выпив, он в расстегнутом пиджаке и сдвинутом набок галстуке бродил между столиков, пытаясь найти знакомых. Его толкали, перед ним извинялись, он раскланивался, натыкаясь на официантов.
Фиолетов увидел Андрея и весело закричал от своего стола:
— Явился?! Жук древесный! Ну садись! Пей! — поручик пьяно шатался, упавшие на лоб волосы мотались по лбу, покрытому испариной. — Знакомься… Называй, как угодно, — Фифа, Лека, Лика…
— Лека, Лека! — с хохотом представилась пышная блондинка с фальшивыми драгоценностями на глубоко обнаженной.
— Я… Я гуляю, — Андрей резким движением руки чуть не опрокинул бутылку. — Жизнь продолжается, господин поручик… Мы еще покажем себя.