Другие же делают мир своей профессией. «Они мыслят о земном» (Фил. 3:19). Как земля гасит огонь, так и любовь к земному угашает огонь любви к небесному. Так совершился суд над Кореем и Дафаном: «Разверзла земля уста свои и поглотила их» (Чис. 16:32). Так происходит и со многими другими: мир поглощает их время, мысли и разговоры. Их заживо поглощает земля. Грех — не в пользовании земным, но в неумеренности. Пчелка высасывает понемногу мед из лепестков цветка, но положи ее в бочонок с медом — и она утонет в нем. Многие поглощены земными благами; они так увлеклись земной торговлей, что совсем перестали заниматься небесными делами. Поля и скот удерживают миллионы людей от Христа. Для них не религия, но мир стал главным делом; и чем же все мирское окажется в годину смерти, как не мечтами и иллюзиями? «Народы трудятся для огня, и племена мучат себя напрасно» (Авв. 2:13).
Вывод 2. Посмотри, как трудно поэтому спастись. Не так уж это и легко, как некоторые думают. Религия должна стать нашим главным делом. Недостаточно всего лишь прикоснуться, ощутить вкус и влияние религии, она должна стать для нас делом жизни. Мы должны повиноваться множеству заповедей, противостоять множеству искушений, бережно хранить в сердце множество милостей. Религия — это труд всей нашей жизни; едва ли достаточно всего, что мы делаем. Господь, как же тогда трудно спастись! «И если праведник едва спасается, то нечестивый и грешный где явится?» (1 Пет. 4:18). Что же будет со светскими львами нашего времени; их дело — грех, их ремесло — потакать и изнеживать плоть? Они более сластолюбивы, нежели трудолюбивы. «Завитые волосы и блеск бриллиантов — единственное, что их интересует, — говорил Иероним1. — Вместо того, чтобы утопить свои души в горьких слезах, они купаются в ароматных ваннах и въезжают в ад верхом на наслаждениях».
Испытание.
Давайте беспристрастно посмотрим на наши души и подвергнем себя серьезному испытанию пред Господом: является ли религия для нас делом жизни? И для того, чтобы нам в этом преуспеть, я изложу десять признаков и отличительных черт человека, который превращает религию в дело своей жизни. Таким образом, мы сможем испытать себя евангельским пробным камнем.
Признак 1. Тот, для кого религия — главное дело, не только внешне исповедует веру. «Не тот Иудей, кто таков по наружности» (Рим. 2:28). Если бы религия состояла только из обрядов и образов, это значило бы, что мы отдаем Богу листья вместо плодов. Неоднократно было замечено, что пышность богослужения убивает его святость и чистоту, как рисунок на окне препятствует проникновению света. Не будет ложным утверждение, что формализм может привести к погибели так же, как и язычество. Суеверный фарисей может так же оказаться в аду, как и пьяный эпикуреец. Главный же труд христианина совершается в его сердце. Тот, для кого религия — главное дело, отдает Богу самое ценное — свое сердце и дух. Он поклоняется Ему в духе и истине. При дистилляции, иначе очищении, спирт становится крепче. Настоящий христианин дистиллирует для Бога свой дух. Аарон должен был возложить на жертвенник тук. «Принесет он из мирной жертвы в жертву Господу тук, покрывающий внутренности. Весь тук Господу» (Лев. 3:3,16). Если бы Аарон принес в жертву вместо тука кожу, такая жертва не была бы принята. Только лишь внешнее поклонение подобно приношению кожи; те, кто приносит Богу кожу религии, унесут только кожуру утешения.
Признак 2. Тот, для кого религия — главное дело, избегает всего, что может оказаться препятствием для него в этом занятии. Грешника не волнует, продвигается ли дело религии в лучшую или худшую сторону. Он стоит на пути искушений и тянет к себе грех колесничными ремнями, как будто грех приближается к нему не достаточно стремительно (Ис. 5:18). Но тот, кто серьезно относится к религии, убегает от искушения. Проходя небесное поприще, он «свергает с себя всякое бремя и запинающий его грех» (Евр. 12:1). Можно не попасть на небеса, не только заблудившись на пути, но и замешкавшись на нем. «Дело царя требовало поспешности» (1 Цар. 21:8),1 так и дело религии требует безотлагательности. Поэтому истинный христианин следит за тем, чтобы ничто не отвлекало его от этого дела для того, чтобы ему не запоздать с ним.