Аристогитон подсел к рабыне, стараясь успокоить ее.
– Я не сержусь, мне интересна твоя работа.
– Простите, что бездельничала.
– Оставь, у тебя есть свободное время, ты вольна делать, что пожелаешь. Я не запрещаю рабам отдыхать, если они не забывают про свои обязанности. Что у тебя там?
Он прикоснулся к руке Хенельги, не замечая, как окрепли ее мышцы. Под нежной кожей рабыни скрывалась сжатая сила, готовая вырваться в любое мгновение.
Деланный страх в глазах Хенельги никуда не исчез, но она не посмела сопротивляться воле хозяина. Аристогитон вытянул руку рабыни с поделкой, от которой нельзя оторвать взгляда.
Мысленно Хенельга посмеялась. Местное дерево очень мягкое, легко обрабатывается даже некачественным ножом. Нож, переделанный из обломка стальной полосы, приходилось постоянно править, затачивая о песчаник. Камень обрамлял огородики, разделяя грядки между собой.
Но для даная изделие выглядело невозможным. Будь у Хенельги больше опыта и времени, она смогла бы сделать вещь хитрее. Женщина воображала себе сферу, в которой прячется еще с десяток меньших.
Чтобы реализовать этот проект потребуется несколько лет, а главное – хорошие инструменты. Самодельный нож из мягкой стали не подходит.
Сама задумка не нова. Подобный шедевр хранится в Общем доме ее племени. Царь, ныне спустившийся во тьму, изготовил сферу. Это изделие никто из цивилизованных людей не видел и вряд ли увидит.
Потому сделать похожую, но простую модель, Хенельга считала своим долгом. Как-нибудь потом.
А для даная из провинциального города и осьминог, не способный найти покой на ровной поверхности, стал шедевром.
Хенельга любовалась достигнутым эффектом. Не поделка ее радовала, а удивление, ужас и жадность, отразившиеся на лице хозяина. Эти эмоции переплелись, чтобы возникла одна мысль в голове даная. Мысль, зерно которой, заронила сама Хенельга.
– А сколько еще ты можешь их изготовить? – спросил он.
Глава 2
Четыре гирцийских корабля из вексилума Верского флота беспрепятственно вошли в Виорентский залив. Как и предполагал Косс Виал, за ними наблюдали с северных склонов, что принадлежат полуварварским племенам. Там тоже проживали данаи, но себя они считали совсем иным племенем.
Беаты, феаки, одрины – еще с десяток племен, входящих в союз. Враждовать с ними не решался даже Виорент, но и племена не спешили спускаться к перешейку, чтобы пограбить богатого, южного соседа. А уж этот залив – лакомый кусочек, где всегда полно добычи.
– Навклер, – обратился к Виалу кибернетес, – ближайшая деревня до реки, как бишь ее…
– Теа, – напомнил Виал.
Совсем недавно он шел этим же путем, но был торговцем, а не пиратом. Что ж, именно путь меча уважает навклер. Самый быстрый способ добиться желаемого.
– Земли здесь беззащитные, флоты не таятся в гаванях.
– Да знаю я, – отмахнулся Виал, – правь к ближайшему селению. Припасы, припасы, не забыл.
Виала порадовало, что офицеры начали рассуждать правильно. Вокруг враги, которых необходимо избавлять от излишков.
Пока гирцийцы действуют в рамках закона, хотя данаи с этим вряд ли согласятся.
Вот в ближайшей деревне следовало установить – среди врагов они или среди друзей.
Большая команда не только благо, но и вечная проблема. Военные суда больше страдают от голода и жажды, болезней команды или шквалистого ветра, чем от собственно боевых столкновений.
Тут в заливе перед гирцийцами стоят только две проблемы. Припасами их должны обеспечить союзники, коими данаи являются.
Поселение, где покупал работников Виал, располагалось дальше. Там находится крупный храм, посвященный Энносигею, а значит, возникнут проблемы. Не для четырех сотен человек, но для всей кампании.
Потому Виал выбрал целью ближайшее селение.
Прибытие гирцийцев не прошло незамеченным. Данаи покинули дома, остался лишь староста, которого больше беспокоил гнев хозяев из Виорента, нежели пираты. Гавань поселения не приспособлена для длинных судов. Виал никогда бы и не отдал приказ выбросить боевые суда на гальку, учитывая, что в дне пути от них находится весь виорентский флот.
– Сутки? – спросил келеустес, подойдя к навклеру.
Виал кивнул, после чего команда начала выпрыгивать за борт. Грабеж гирцийцы всегда ведут на удивление организованно. Никто не напивается, найдя амфоры с вином. Не портят девок. Пираты, появляясь в прибрежном селении, неизменно разбивали лагерь, где десятки костров возвещали об их присутствии. Гирцийцы тащили все на корабли: амфоры с маслом и зерном, живую птицу и мелкий рогатый скот. На руках гребцов появились бронзовые браслеты, но Виал и его офицеры этого не замечали. Пусть моряки порадуются.