… Год после того, как опустел дом, Анна Михайловна не знала, чем себя занять. Она почти не готовила – не для кого было, а для себя было необязательно. И почти не ела. Не хотелось. Ходила из угла в угол, трогала зачем-то Ларисины вещи – вот тут нужно заштопать, вот это – постирать.… Потом прояснялось – Ларисы то уже нет.
Включала телевизор, слушала и не понимала, о чем они говорят. Смотрела кино и не помнила потом – о чем смотрела.
Как-то утром пошла в сарай, перекрестилась, хотя никогда не крестилась, и повесилась.
Все это заросло теперь бурьяном – и дом на окраине улицы, и могила ее особняком стоящая на кладбище. Словно и не было ничего.
Но была вот и такая жизнь.