— Кобра... — прохрипел Руслан.
— Ужик, наверное, их уже вытащил. Идём?
Полоз протянул руку, и Руслан с трудом поднялся. Правая нога отозвалась болью. Джинсы вокруг небольшой, сантиметров в пять, раны на бедре потемнели от крови.
— Идти можешь?
Руслан с опаской сделал шаг. Другой. Больно, но идти можно.
— Ты молодец, — кивнул Полоз. — За помощь с коряжником пять очков.
Руслан покачал головой и выдохнул:
— Кобре отдай.
Полоз хмыкнул, но спорить не стал.
Ужик вытащил и Кобру, и Аспида. А ещё развёл костерок, развесил сушиться мокрые куртки и сейчас что-то разливал из термоса в небольшие пластиковые стаканчики.
Руслан почти подбежал к промокшей Кобре, кутающейся в какой-то спальник, и обнял её. Прижал к себе так сильно, что ощутил, как бьётся её сердце.
Она отпустила тут же соскользнувший на землю спальник и обняла Руслана в ответ.
Полоз хрипловато сказал:
— Мне пятнадцать очков за коряжника.
— А чё так много? — просипел Аспид.
— Так это не одна лапа, а настоящий коряжник, — Полоз взмахнул веткой. — Вот, пощупай: камень. Вешалку себе сделаю.
Аспид дрожащей рукой взял ветку и тут же протянул её любопытствующему Ужику. Тот принялся ощупывать ветку с живым интересом.
— Свои пять очков Руслан отдаёт Кобре. Аспиду — минус три за то, что полез очертя голову. Больше бы снял, но он на помощь своему шёл, так что ограничимся тремя очками. Ужик за помощь своим четыре балла получает.
— Руслан, получается, с нами играет? — спросил Аспид.
— Пока да, — кивнул Полоз.
— А чего тут, под городом, настоящий коряжник делает? — запоздало удивился Ужик.
— Так спецотдел их в этом году не гоняет: у них счас народу раз-два и обчёлся. Тем более в нашем Задрипанске, — пожал плечами Полоз. — Так что лови — не хочу. Тут вообще наверняка тварей полным-полно, раз спецотдел на весенний рейд не вышел. Жалко, нам всего лишь коряжник обломался. Но ладно — для начала неплохо. Руслан его, кстати, хорошо отвлёк — спасибо.
Руслан не вслушивался в их разговоры. Он обнимал Кобру и остро чувствовал, что жить — это здорово! Прижимать к себе невероятно прекрасную девушку. Ощущать тепло от солнца и касание лёгкого ветерка. Дышать. Жить. Это главное, а с остальным разберёмся.
Столкновение
4 апреля
Что-то было не так. Руслан ещё толком не проснулся, но уже знал: что-то не так.
Он полежал немного, прислушиваясь к своим ощущениям. Вроде всё в порядке. Чуть-чуть болела голова, ныла затёкшая за ночь рука, чесался левый глаз да ещё во рту пересохло. То ли спал неудачно, то ли слегка простыл.
Занятия сегодня начинались с третьей пары, так что можно было поваляться и подремать, но какое-то странное ощущение не давало расслабиться, и Руслан выбрался из постели.
Сначал в туалет, потом в ванную.
В ванной ощущение неправильности усилилось. Руслан не стал бриться, чистить зубы, даже принимать душ. Казалось, что в обычных бытовых предметах таится опасность.
Так, надо успокоиться и взять себя в руки. Он начертил в воздухе три знака. Они повисели перед ним, сияя бело-голубым, и медленно растворились. Значит, монстров нет.
Руслан поднял голову и хотел улыбнуться зеркалу, но в отражении за спиной темнело что-то, чего там быть не должно. Руслан стремительно развернулся. Пусто. Или это что-то просто быстрое?
Он покосился в сторону зеркала — отражение повторило движение с заметным опозданием.
Руслан выскочил из ванной, запер её и постарался отдышаться.
Нет-нет, так не бывает. Спокойно, Руслан. Наверное, ты всё-таки заболел и у тебя глюки из-за высокой температуры.
Потом прокрался на кухню. Родители мирно завтракали.
— Доброе утро, ты чего такой странный? — спросила мама. — Не заболел?
Руслан помотал головой.
— Тогда давай чай пить, — сказал папа.
Мама поставила перед Русланом тарелку манной каши с маслом, папа придвинул к тарелке дымящуюся кружку с чаем. Каша оказалась неприятно вязкой, а масло, кажется, прогорло. Руслан отхлебнул чаю и поморщился: чай отдавал гнилой водой.
— Мы сейчас по магазинам пойдём, — продолжил папа. — Ты с нами? Или у тебя дела?
Родители уставились на него, и Руслану стало не по себе. Взгляд мамы казался слишком настороженным, а в глазах папы таилось раздражение.
— Давай с нами!
Неужели они не чувствуют, что еда испорчена? Кислый привкус был слабым, но настойчивым.
— Нет. Я... я занят, — пробормотал Руслан.