— Нет. После его смерти “Нирвану” закрыли, а потом наследники его продавали долго-долго. В прошлом году я здание купил. Ремонт сделал. Тут раньше знаете, какое уныние было? Без слёз не взглянешь! А теперь...
Бьёрн кивнул, прерывая словоохотливого клиента, и сказал:
— Ясно. А теперь выйдете, пожалуйста. И не входите, пока я не позову. И людям своим передайте: не входить. Посмотрим, что тут за “призрак”.
Виктор залпом опустошил стакан, хотел сказать ещё что-то, но махнул рукой и удалился.
— Призраков же не бывает? — уточнил Руслан, глядя на закрывающуюся за клиентом дверь.
— Не бывает, — согласился Бьёрн. — Но что-то необычное тут точно случилось. Счас я кое-кого вызову, а ты молчи. Ни звука, ясно?
Руслан кивнул.
Наставник подошёл к большому зеркалу слева от барной стойки и постучал. Как в дверь.
Руслан с любопытством следил за Бьёрном, не зная, чего ждать.
Прошла минута. Другая. Не происходило ничего. Наставник снова постучал в зеркало и сказал:
— Я же знаю, что ты тут. Выходи.
Руслану показалось, что по всем зеркалам в зале словно рябь прошла. Как по воде. А потом в зеркале, возле которого стоял Бьёрн, показалась незнакомая фигура.
Светловолосый незнакомец был тощ и вызывающе разодет: белая куртка с меховым воротником, ультрамариновая водолазка, что там ниже, видно не было, но наверняка что-то столь же кричащее. У человека в зеркале были ярко-жёлтые глаза, пышная причёска и лицо без возраста: он то казался моложе Бьёрна, то выглядел старше Русланова отца.
Чем дольше Руслан смотрел в это зеркало, тем больше сомневался: а если это стройная женщина, а не тощий мужчина? Такая причёска, меховой воротник, кажется, подкрашенные глаза с неестественно длинными ресницами больше подходили женщине, чем мужчине.
— Дорогуша, — манерно проворковало отражение, — рады тебя видеть! Чем обязаны?
Отражение подмигнуло сначала Бьёрну, а потом и Руслану.
— А кто это тут у нас такой молоденький и хорошенький, а? — Руслана наградили игривой улыбкой и воздушным поцелуем. — И с такими интересными глазками...
— Ученик мой, и не притворяйся, что не знаешь, — пожал плечами Бьёрн. — Расскажи, что тут случилось и что ты тут делаешь? Тебе же полагается на проспектах жить и всё такое.
Существо в зеркале — однозначно не человек — пожало плечами, поправило мех, потом волосы и сказало:
— Где был миллион отражений, там мы, а тут — сам видишь, дорогуша, отражение на отражении! А что до того, что здесь было, так тебе же душка Виктор всё рассказал — мы слышали.
— Как с тобой тяжко, а, — вздохнул Бьёрн и медленно, почти по слогам произнёс:
— Почему тут люди по расписанию пьянеют?
Существо кокетливо улыбнулось и встряхнуло волосами.
— А что мне за это будет?
— Чего тебе надо? Только не наглей. Я и без тебя разберусь. Долго будет, это да, но разберусь.
— Ух, какой ты сердитый, дорогуша! — замеялось отражение. — Пусть вот твой мальчик нас поцелует, а?
Руслан смущённо покосился на наставника: целоваться с существом, да и вообще с кем-то, кроме Кобры, в его планы не входило.
— Не хочешь помогать — так и скажи, — пожал плечами Бьёрн. — Сказал же: сам разберусь.
Он отошёл к барной стойке, и существо шагнуло ближе, встревоженно вглядываясь в зеркало, как в окно.
— Эй, не уходи! Мы пошутили! Мы всё расскажем!
Бьёрн вернулся к зеркалу, и существо грустно-грустно вздохнуло, печально глядя на него из-под ресниц. Бьёрн не шелохнулся.
— Вот ничем тебя не пронять, — досадливо поморщилось существо. — Эх, давай как обычно. Хотим мартини!
Бьёрн с полминуты пристально смотрел на существо в зеркале, потом махнул рукой:
— Ладно. Рассказывай — будет тебе мартини.
— Сладкий, — жёлтые глаза уставились на Руслана, — подойди поближе.
Бьёрн хмыкнул, но подойти разрешил. Напомнил только, что нельзя разговаривать.
— Можно с нами разговаривать, можно! — очаровательно улыбнулось существо. — Только осторожно...
— Так, кончай трепаться — говори по делу, — повысил голос Бьёрн, и существо обиженно наморщило нос.
— Да что тут рассказывать? Пока прежний владелец тут обмывал закат своего клуба, к нему винный дух присосался. Они это дело любят, к пьяным прилипать. А владелец возьми да и умри! Человеческая смерть — дело такое... непростое. Винный дух силы получил немеряно, а заодно и последнее желание человека — “не хочу уходить отсюда!” Так что улететь из клуба не может, ума у винного нет, вот и повторяет этапы последней пьянки покойника. Десять — развеселиться, полночь — напиться, два часа — смерть. Ну, винный, сам знаешь, не злой и не слишком сильный, так что человеки не умирают, а так, отрубаются.