Когда закончили собираться, за окном начало темнеть.
Бьёрн вызвал машину, и знакомый усатый таксист живо домчал их до нужного дома на Фрунзе.
Во дворе родители загоняли по домам припозднившихся детей. Пожилой мужчина выгуливал деятельного пекинеса. Притормозила у второго подъезда тёмная машина, из которой оглушительно грохотала музыка. Когда машина увезла шумную компанию, всё стихло.
Совсем стемнело. Ещё не поздно — всего-то десять двадцать, но небо затянуло тучами. Ветер тревожно шуршал в кроне тополя и шевелил кусты.
Около часа ничего особенного не происходило. Тут и там зажигался и гас свет в окнах. Торопились, ёжась под порывами ветра, редкие прохожие.
А потом вдруг порскнул в сторону рой светящихся мотыльков, порхавших у прожектора над первым подъездом. Ускакал в темноту сорвавшийся со скамейки ненастоящий кот.
Руслан почувствовал, как хищно напрягся стоящий рядом Бьёрн, и сам выудил из кармана нож, сосредоточился, пристально глядя в темноту у подъезда.
— Не туда смотришь, — шепнул наставник. — Вон, у тополя.
Руслан повернул голову и увидел: из-за солидного ствола выглядывал тощий мальчик лет десяти. В трусах, босой, растрёпанный. И почему-то необъяснимо жуткий.
Он сделал шаг, другой, вытянул руку и вдруг побежал.
Сбоку, со стороны Бьёрна, вспыхнуло, и огромный знак, разбрасывая искры, врезался в ребёнка. Тот рухнул на землю и затих. Руслан бросился к мальчишке. Живой. Хорошо.
Запищал домофон: кто-то юркнул в первый подъезд.
— Видел пацана? — поинтересовался подошедший Бьёрн.
— Я на него и смотрю. Одержимый?
— Не, я про другого. Того, который в подъезд заскочил.
Руслан помотал головой и сказал:
— Надо скорую вызвать. Эй, мальчик...
Мальчишка вдруг встрепенулся, сел, открыл глаза и испуганно прошептал:
— Вы кто? Где мама?
— Тихо-тихо, — Бьёрн уселся рядом с ребёнком и укрыл его своей курткой. — Мамин номер помнишь? Давай ей позвоним.
Мальчик с ужасом огляделся и судорожно задышал, прижал руку к груди. Просипел:
— Астма... надо...
Бьёрн выругался и подхватил его на руки.
— Вон там аптека на углу. Звони в скорую.
Наставник бросился к аптеке со светящейся вывеской “Круглосуточно”, а Руслан набрал номер и почти закричал:
— У ребёнка приступ астмы! Лекарства нет. Скорее приезжайте. Фрунзе, 24, первый подъезд! Мы во дворе, не в квартире. Скорее!
Медики примчались быстро. Заслышав сирену, Бьёрн с мальчиком на руках вышел навстречу машине с красным крестом. Хмурый мужчина тут же перехватил ребёнка и затащил в машину, а усталая женщина, приехавшая с ним, спросила:
— Вы отец?
Объясняться пришлось долго. С медиками, с полицией, с родителями ребёнка. К счастью, мальчик выжил.
С полицейскими приехал спецотделовец.
Он отвёл видящих в сторонку и сказал:
— Так, вот скажите мне, что вы просто проходили мимо, а? Что это просто мелкий хулиган, сбежавший из больницы.
— Нет, — возразил Бьёрн, — в пацане что-то было.
— Никаких следов присутствия существ я не вижу.
— Были следы. Точнее отметины, — ответил Бьёрн. — Что-то типа печати. У вас похожие случаи были?
— Нет, — отвёл глаза спецотделовец. — Похожих случаев тут не было. Вообще не было.
То, что он врёт, было видно, наверное, и с расстояния в два квартала.
Руслан отвернулся от неприятного человека и посмотрел на дом. В окне второго этажа колыхнулась штора. Руслан готов был поклясться, что там только что стоял наблюдающий за двором ребёнок.
— И повторяю, — добавил спецотделовец, — я никаких следов существ не вижу. Так что это не по нашей части. Свободны, молодые люди. Разводят тут суету на пустом месте.
Бьёрн нахмурился и, кажется, собрался врезать недобросовестному сотруднику. Руслан ухватил его за руку и сказал:
— Пойдём, Бьёрн. Оно того не стоит.
Спецотделовец зыркнул на них и торопливо отошёл к полицейским.
— Тут дети по ночам шастают, а он — “не по нашей части”, — тяжело глядя вслед мужчине, проговорил Бьёрн.
— Мы и сами разберёмся, — отозвался Руслан. — Поехали в лагерь.
— Ладно, — плечо Бьёрна расслабилось. — Поехали. Раскрутим это дело, а потом этот урод и работу потеряет, и на свободе не останется.
Никому не говори. Часть 2
12 июля