Выбрать главу

Она что-то бормотала себе под нос, то и дело вздыхая.

Тряпка дёрнулась в последний раз, упала на торчащий из-под грязного тряпичного вороха тапок и замерла.

— Лихо она призвала, — сказал Бьёрн.

Отрезал конец верёвки, остаток смотал и спрятал в рюкзак.

— Но вот как — это вопрос... Как её зовут?

— Митрофаниха.

— Да нет, по паспорту!

— А кто её знает? — отмахнулся их провожатый.

Потом вдруг встрепенулся и сказал:

— А, погодите, с ней же вроде Толян Аптекарь в школе учился. Ща звякну и проясню.

Оказалось, что бормочущую пьянчугу с испитым лицом зовут красивым именем Елизавета.

— Эй, Лиза! — Бьёрн сел на корточки рядом с тахтой, на которой ютилась хозяйка дома. — Привет, Лиза!

Женщина с трудом сфокусировала на нём взгляд и неожиданно беззубо улыбнулась.

— Ой, Юрочка, ты? Или Генаша? Ой, или Митька приехал?

— Лиза, а чего у тебя так холодно? Пойдём-ка печку растопим, чаю попьём.

— Ой, Юрочка, а у меня и поесть ничего нету... У тебя пирожка не будет? Или булочки?

Руслану стало совсем жутко. То ли от того, что эта женщина вызвала лихо, то ли от того, что она казалась совсем беспомощной.

— Сколько она тут так лежит? — тихо спросил он брюнета.

— А кто её знает? — привычно отозвался тот. — Могу у соседей узнать, если надо.

Руслан кивнул. Их провожатый скрылся.

Бьёрн уже помог женщине подняться с тахты. На ней был дешёвый мятый спортивный костюм вроде того, что был на лихе. Да и вообще Елизавета-Митрофаниха очень походила на лихо. Только глаза у неё были на месте.

Когда они с Бьёрном доковыляли до кухни, вернулся брюнет. Доложил, что пару недель назад к Митрофанихе приезжала скорая — соседи вызвали. Но неблагодарная баба напала на медиков и вроде даже ранила врача. С тех пор носа наружу не кажет.

Бьёрн велел брюнету развести огонь в печке и живо принести любой алкоголь. Тот быстро организовал пламя в печи и ушёл за бутылкой.

Наставник достал из рюкзака батончик и сказал женщине:

— Давай-ка поешь.

Та с жадностью сорвала упаковку и впилась зубами в подарок. Но тут же отбросила в батончик в сторону.

— Невкусное... — жалобно протянула она. — Сладенькое хочу. Булочку с повидлом.

Руслану стало не по себе от смеси жалости и почти суеверного страха.

— Найди булочку, — велел наставник.

Руслан с облегчением выскочил из грязного тесного домишки. Тут же столкнулся с вернувшимся с бутылкой брюнетом.

— Надо найти булочку с повидлом, — чувствуя себя невероятно глупо, сказал Руслан.

Тот кивнул, протянул бутылку и почти убежал за ворота. Руслан вдохнул холодный отдающий гнилью октябрьский воздух и заставил себя вернуться в дом.

— ...бросил меня Петенька! Мамку свою бросил! — жаловалась Митрофаниха Бьёрну, грея руки у печки. — Вот я его и прокляла. А то чё это он?! Про мамку забыл!

Вернулся их провожатый с миской, полной выпечки. Митрофаниха тут же забыла про разговор и протянула руки.

— Дай! Дай!

Бьёрн забрал миску и выдал женщине одну булку.

— Ешь и рассказывай.

Та в два счёта проглотила сдобу и, глядя голодными глазами на остальную выпечку, проговорила:

— А чё рассказывать? Бросил меня сынка, я его и прокляла! Я ж мать, я могу! — она снова беззубо улыбнулась. На этот раз почти самодовольно.

— А как лихо найти, мне бабка рассказывала! Она много чё знала, да тока я уже позабыла всё. Дай булку!

— Кинь вот эту тряпку в печь — дам.

Митрофаниха хитро покосилась на Бьёрна:

— Хочешь лихо моё убить, да?

— Хочу. Оно же людей губит.

— Да не людей же! Алкашей всяких! С ними, наверное, мой Петенька, сыночка мой хороший...

Она вдруг заплакала, размазывая слёзы по грязным щекам. Потом хихикнула и сказала:

— А надо в огонь сначала, а потом водкой полить, а то вернётся, лихо-то.

— А покажи, как надо, — предложил Бьёрн.

Женщина схватила тряпку и кинула в печь. Потом взяла протянутую Бьёрном бутылку и плеснула в огонь.

Затем отпила из бутылки и снова заплакала, то ругая сына Петеньку, то признаваясь ему в вечной материнской любви.

Бьёрн выменял бутылку на булочку и спросил:

— У неё точно сына нет?

Брюнет поклялся, что нет и не было.

— Тогда психиатрическую бригаду вызываю, — вздохнул Бьёрн.

Через полтора часа Дёмыч выслушал отчёт видящих, вручил Бьёрну награду наличкой и пообещал помочь при случае.