Когда они добрались до “Утра Венеции”, небольшого ресторанчика итальянской кухни, Юля была не просто недовольна, а действительно зла.
— Всё! — заявила она, едва войдя в зал. — Тут мы и останемся. Или я домой поеду. Я ногу натёрла и есть хочу! А тут вроде нормально.
Она воинственно глянула на Руслана и прошла к столику на двоих у окна. Что ж, Венеция так Венеция.
— Принесите вазу для цветов, пожалуйста! — повысила голос Юля.
Официант материализовался у их столика, пока они вешали пальто и куртку на вычурную вешалку у стола. С двумя меню и вазой, наполовину наполненной водой.
— Прошу! Давайте поставим ваши чудесные розы на соседний столик, чтобы вам не мешали. Вы позволите?
Розы перекочевали в сторонку, а из горшочка с какой-то зеленью, стоящего на их столике, высунулся “цветок”.
В ожидании заказа они поболтали об учёбе и преподах, о грядущем семинаре по общей психологии и странных запросах “англичанки”. На этом общие темы иссякли.
Не расскажешь же Юле о том, что жёлтый, оранжевый и светло-зелёный цвета отгоняют мелких существ, а белый и, например, голубой — нет. Что плейлист Руслана составлен из песен, заставляющих сверхъестественную мелочь держаться подальше, — он его годами собирал! Что в городской библиотеке есть особый стеллаж для видящих с дневниками, рисунками, заметками, описывающими разных тварей и методы борьбы с ними.
В общем, Руслан — так себе собеседник. А слушать её истории о походах с подругами в ТРЦ или о возмутительном поведении бывшего оказалось не очень интересно.
"Цветок" — прижившаяся среди листьев настоящего растения сверхъестественная сущность — переполз повыше и укоризненно взирал на Руслана поверх салфеток.
— Что там? — Юля проследила за взглядом Руслана, но ничего интересного, конечно же, не увидела. Салфетки, чахлый пучок зелени, грязноватое стекло, за ним — спешащие нахохленные прохожие.
— Показалось, что знакомого увидел, — соврал Руслан.
Перевёл взгляд за окно и чуть не вздрогнул — к двери кафе подходила Регина.
— О, не показалось…
Он поймал взгляд Регины и помахал ей рукой. Регина улыбнулась накрашенными чёрной помадой губами и зашла в кафе.
— Привет, Руслан.
— Привет. Это Юля. Юля, это Регина.
Юля смотрела на девушку в чёрном платье в пол с любопытством и, кажется, с лёгкой опаской. Регина вежливо поздоровалась, но, понравилась ли ей Юля, Руслан так и не понял.
— Юля — моя одногруппница…
Регина кивнула:
— И у вас, я вижу, свидание. Я, наверное, мешаю…
Юля покачала головой.
— Да нет, не особо. Мне очень интересно, с кем Руслан дружит. А то в универе он больше молчит. А вы давно знакомы?
— Не очень, — Руслан в очередной раз покосился на надоедливый “цветок”. — Кстати, Регина, как Саня?
— Всё так же, — девушка вздохнула и пожала плечами, пояснила для Юли:
— Мой парень, он… ммм… экстремал. Бродит по всяким заброшкам, ищет приключений. Что-то в этом духе.
— А ты с ним не ходишь? Не увлекаешься таким?
— Я приключений не ищу, — Регина глянула на то, как Руслан косится на вялую зелень в горшочке, и переставила горшочек на соседний стол. — Извините, у меня аллергия. Я думала, тот случай, на старом заводе, его чему-то научил, но нет. На той неделе поехал в Берёзовку, ну, знаете, за городом, там ещё, говорят, старое кладбище было. Искал там место силы, заблудился, упал в овраг и ногу сломал. Хорошо, какие-то грибники его нашли и спасателей вызвали.
Девушка вздохнула.
Принесли пиццу, чай и сырные рулетики.
— Я вот не понимаю этих экстремалов, — Юля недовольно покачала головой, когда официант, расставив приборы, удалился. — Нет, пока ты свободен, занимайся, чем хочешь — твоё дело. Но, если начал отношения строить, то уж, будь добр, становись ответственным.
— Но человек же не может просто взять и измениться разом, — возразил Руслан. “Цветок” его больше не отвлекал, а разговор перестал быть скучным.
— Может! Если захочет, — отрезала Юля. — А если не хочет, значит, ему эти отношения не очень-то и нужны. Рисковать собой — это для тех, кто сам себе предоставлен.
— Но некоторые ведь и по работе собой рискуют, — заметил Руслан. — Пожарные, спасатели те же.
— И я бы за спасателя или там полицейского замуж не вышла. Ты извини, Регина, что я так резко. Но мой дядя был пожарным. Полез в дом вытаскивать женщину и угорел. У него два мальчика осталось.
— Но он же спас чью-то мать. Ну или дочь, — сказала Регина. — Он герой.