Глава 2
Дело к вечеру. Да, самое подходящее время для пробуждения. До отъезда Сьюзи осталось двенадцать часов. Всего двенадцать. Вы спросите, как я так точно определяю время? Это легко. Любой из нас сам для себя как часы. Мы уже не живы, поэтому и мир воспринимаем совсем по другому. Это как работающие внутри часы. Срок человеческой жизни секунда за секундой отмеряет человеческое сердце, перегоняя по венам кровь. А у призраков как будто вместо мерного биения в груди стоят часы, что постоянно напоминают нам о том, что мы давно обречены на вечное скитание. Секунда за секундой. День за днем. Столетие за столетием.
У Сьюзи, как я погляжу, уже поздний ужин. Чтож, это даже хорошо. Зайдя на кухню, привычно смотрюсь в зеркало, где вижу лишь отражение противоположной стены со старыми ящиками, ещё вчера доверху забитыми этим новшеством, фаст фудом, что так нравился девчонке. А сейчас же полностью пустых и таких одиноких. Большого деревянного стола, с сиротливой тарелкой лапши и забавно дребезжащим мобильником, на который то и дело приходят сообщения от её знакомых. Серые грязноватые окна.
Сьюзи слишком запустила этот дом. Реелторам будет сложно снова продать его. А это весьма и весьма печально для таких, как я. Без пищи мы чаще всего становимся агрессивным, злобными. И из-за этого большинство людей считает нас опасными и страшными, хотя это вовсе не так.
А вот и хозяйка ужина. Сиротливо перевожу взгляд на неё. Я уже стала забывать, как выгляжу. К несчастью, даже наша память не вечна.
Подхожу к столу и присаживаюсь на стул. Да, в комнате его нет, но вот интересный факт. В Изнанке есть все, чего только не пожелает призрак. Сьюзи медленно ест порядком остывшую лапшу, проглядывая переписку с кем то из ребят. Даже немного жаль такую милую девочку, но она очень разочаровала меня. Протянуть руку, чтобы на пару секунд увидеть тонкое запястье с идеальным маникюром, в точности как я и любила при жизни, и слегка коснуться волос. Мягкие и шелковые. Прям как и на вид. Прекрасные золотистые локоны не оставляют и шанса остаться равнодушной. Через секунду рука уже снова лежит на толстой столешнице и совсем не интересует меня. Я наблюдаю за девушкой. Лёгкое непонимание. Пока не испуг, но он ещё не нужен. Слишком рано. Надо поиграть подольше.
Смотрите, как она поправила волосы и как ломано огляделась по сторонам. Сладкая реакция. Не проверяй, малышка, это не сквозняк и не лёгкий ветерок, что мог подуть из открытого окна или двери. Все закрыто. Ты сама всегда все закрываешь. Но ты и так знаешь это.
Подойти и встать совсем рядом в паре миллиметров. Так, чтобы она чувствовала моё дыхание на шее. Ох уж эти сладкие мурашки. Да, передерни плечами. Постарайся укрыться в своей не совсем скромной кофе. От смерти ты не спрячешься. Не сбежишь. Не пущу.
Ох, даже не доела. Это не хорошо. Пойду ка я закрою дверь. Мне совсем не хочется, чтобы добыча ушла раньше времени.
Щелчок. О да, детка. Как быстро ты умеешь бегать. Так быстро оказаться в коридоре. Мне нравится твоё опасение, но пока твои мысли не верны. Здесь никого. По крайней мере никто не открывал твоей двери, не пробрался к тебе в квартиру. Я просто закрыла её с Изнанки. Теперь ты и сама отсюда не выйдешь. Как мило. Ты успокоилась, проверив что дверь заперта. Но как же это зря. Пока ты ещё не знаешь, что это часть моей ловушки, но боюсь когда все поймёшь, будет уже поздно что то менять. Я жду этого момента с замиранием сердца, хотя его уже давно у меня нет.
Пока ты немного успокоилась и это хорошо. Чем быстрее к тебе будет приходить отчаяние, тем слаще для меня будет твой конец. А теперь иди пакуй вещи, а я закончу свои приготовления.
Тук-тук, тук-тук-тук,
Я весёлый древоруб.
Щас я досок нарублю,
Ими я тебя запру.
Если честно, я и при жизни не особо умела писать стишки, но все же эти не складные рифмы доставляли мне какое то особое, внутреннее удовольствие. Прошло почти пол часа. Пару минут назад видела Сьюзи, нервно расхаживающую по коридору. Да детка, я бы тоже нервничала, если бы в моём доме все время раздавались звуки молотка. Но пока ещё рано слишком сильно пугаться, иначе я не успею насладиться всей гаммой твоих эмоций, когда ты полностью попадешь в мою ловушку, как мошка, что залетела в паутину и застряла в клейкой нити, что так мала на вид, но так прочна и неприклонна.
Тук, тук, тук.
Снова этот странный звук.
Тук, тук, тук.
Оглядись скорей вокруг.
Надо же, как удивительно. Ты не смогла выглянуть в окно. Оно не открывается и ты, кажется, начинаешь всерьёз волноваться о происходящем. Да, да, малышка. Ты мой зверёк, которого я искусно загоняю в клетку твоего же страха и отчаяния.
Дергаешь створки, бежишь к следующему окну и все по новой. Комната, вторая, третья. Да, чуть пухлые губы уже дрожат от нарастающей тревоги, на широком лбу, который, казалось, никогда раньше не трогали морщинки, уже пролегла глубокая складок между аккуратно выщипаных тонких бровей. Мне нравится это выражение твоего лица. Пытайся открыть окна сколько хочешь, это уже не важно ничего не выйдет. Ты в ловушке. В ловушке, которую я так старалась сделать для своего любимого зверька. Миг, и мы с тобой уже бежим в коридор. О да, детка. Дверь тебе тоже не открыть. Уж я постаралась на славу.
Смотрите ка, ты уже сползаешь по двери, прислонившись к ней спиной. Твои плечи опущены и тяжелы. Ты наконец начала понимать, что никуда не выберешься. Но мы то знаем, что ты не можешь сдаться так просто, а значит, наша игра только началась. Первый час, первый испуг, первый ход. Пришло время переходить дальше, а значит занавес должен закрыться, а свет погаснуть, нагнетая обстановку к следующему действию нашего спектакля двух актёров. Длинный коридор, озаренный внреницей настенных ламп мигнул неровным светом затухающих ламп и погрузился во тьму. Игра началась.