В очередной раз налетев лицом на низкую ветку, она поморгала глазами. Стало как будто светлее. Начинались предрассветные сумерки. Таня разглядела перед собой ровный ряд крупных деревьев.
"Шоссе?" — подумала она, — "Я снова вышла к шоссе?"
Вдруг между темными столами деревьев ее глаза уловили движение каких то зыбких теней.
"Пост!" — мелькнула мысль в ее сдавленной болью голове. — "Я сделала крюк и снова наткнулась на пост. Или мне опять кажется?"
Но нет, тени мелькали все ближе, и все отчетливее доносились их голоса. Вспыхнул луч мощного фонаря, заплясал рядом с ней и уперся прямо ей в лицо. Неуклюже плюхнувшись на землю, Таня закусила губы от ломящей боли в голове, и рванула из кобуры "Гюрзу".
Поймав в прорезь едва видимого в густых сумерках прицела яркое пятно фонаря, и стараясь унять дрожь в непослушных руках, она нажала на спуск. Выстрел! Фонарь продолжал шарить рядом с ней. Мимо!..
Осталось три патрона. Но враги уже совсем близко, они чтото кричат. Нет, она им в руки не дастся! Таня еще сильнее закусила губы и постаралась не целиться тщательнее, а бить навскидку, на этот раз в приближающиеся темные силуэты.
Загрохотали выстрелы. Она резко переводила пистолет на очередного противника, оказавшегося в поле зрения. Второй! Третий!.. Или четвертый?..
Нет, живой она им в руки не дастся. Что угодно, только не плен! Таня прижала пистолет к виску и нажала на спуск…
"Я думаю, вы не хотите, чтобы ваше общество стало замкнутым кружком специалистов для решения узкопрофессиональных вопросов. Здесь уже говорилось о том, что общество одной из своих важнейших задач считает пропаганду биологических знаний, с тем, чтобы привлечь как можно больше способных талантливых молодых людей к делу развития биологической науки. Как же этого достичь?
Хочу предложить вам путь медленный, трудоемкий, но, как мне представляется, единственно надежный. Общество должно взвалить на себя заботу о пропаганде прикладных биологических знаний, позаботиться о ликвидации биологической безграмотности, действуя рука об руку с нашими санитарными и агрономическими службами. И вот когда до всех окрестных жителей не только дойдет ваше слово, но когда ими будет почувствована и конкретная польза от ваших занятий биологией, вот тогда желающих посвятить себя этому делу вы найдете достаточно.
Когда каждый крестьянин будет хоть немножко агрономом, каждый горожанин — фельдшером или санитарным врачом, тогда престиж биологической науки будет стоять высоко.
Сейчас, в условиях острой нехватки людских ресурсов, надо продолжить взятый нами курс на отказ от узкой специализации, и на овладение по меньшей мере одной — двумя смежными, а может быть, и не смежными профессиями. Для учащейся молодежи этот принцип уже проводится в жизнь. Биологическое общество могло бы внести вклад в расширение профессионального кругозора взрослых специалистов.
И, наконец, о науке. Пока мы не можем выделять средства местного самоуправления на чисто теоретические изыскания, на фундаментальные научные исследования. Но это вовсе не значит, что от них надо отказаться. Наоборот — прерванная Последней войной преемственность в развитии фундаментальной науки должна всеми силами восстанавливаться. И Биологическое общество может сыграть здесь не последнюю роль…"
Из стенограммы выступления
Виктора Калашникова
на Учредительном собрании
Земландского Биологического общества
Еще через четверо суток блужданий по лесам группа, уменьшившаяся до четырех человек, вышла к берегу залива.
Определившись по карте, Сергей сказал:
"Дело плохо. Боюсь, они специально нас загоняли сюда, чтобы прижать к берегу и уничтожить. Остается один выход — найти плав средства и уйти от них по заливу".
Судьба, казалось, наконец смилостивилась над ними. К вечеру они обнаружили небольшое поселение на берегу и разглядели несколько лодок, вытащенных на песчаный берег.
"Как стемнеет, тихонечко берем лодку, отходим от берега подальше и идем на север. За ночь должны успеть догрести до Города", — решил Мильченко.
Поднявшийся к ночи ветер и дождь сделали их задачу более легкой. Никто не помешал группе спустить лодку на воду, провести ее через полосу прибоя и вывести в залив. ^ал Знкин и Захария первыми сели на весла и лодка медленно пошла на север.
Ветер и дождь становились все сильнее и сильнее. Порывы ветра, налетавшего северо — востока, бросали им в лицо водяные брызги. Вскоре все в лодке вымокли до нитки. А ветер все крепчал. Он мешал продвигаться вперед, да к тому же все время норовил снести лодку к юго — западу. Мильченко то и дело посматривал на светящийся компас и тихонько чертыхался сквозь зубы.