— Что? Они живы? — Дашины глаза почернели от ненависти — Среди них есть старший лейтенант Архипов?
— Да сударыня! Он очень охотно сотрудничает со следствием и выражает своё полное согласие на работу в немецкой разведке. Обычно, мы евреев расстреливаем, но у этого высокопоставленные родственники в руководстве Советов, нашим руководством принято решение пойти с ним на сотрудничество.
— Я должна убить его! — прошептала Даша — Разрешите мне убить эту мразь! Он не должен жить!
— Я знаю, что он делал с вами! Я не могу его осуждать с одной стороны, но он мне противен и если мы с вами договоримся, я отдам его вам. Вы согласны?
— Скажите, Максим он жив?
— Да! Он находиться в госпитале, мы сейчас едем к нему.
— Тогда, он ничего об этом не должен знать и ещё, я хочу убить эту мразь, до встречи с Максимом. Как я поняла барон фон Отто и есть мой Максим? — уточнила Даша.
— Да мадам! Вы очень проницательны! — согласился гаупман.
— Я люблю его и мне всё равно, на какой стороне он сражается. Я просто хочу быть рядом с ним и хочу родить ему, его здорового ребёнка, а для этого, мне необходимо избавиться от моих ночных кошмаров. Только лично застрелив этого подонка, в моей душе наступит успокоение. Только после этого, я смогу посмотреть в глаза Максимилиану. Я правильно сказала его имя? — посмотрела она на гаупмана.
— Его полное имя Максимилиан Дитрих фон Отто, он барон в двенадцатом поколении. Хотя сейчас в Германии все равны, прежних привилегий дворяне не имеют.
— У нашей семьи и раньше были браки с иностранцами. В том числе и с германскими дворянами. Мои дядя и тётя проживают во Франции, последний их адрес который мне известен, находится в Париже. Скажите господин гаупман, вы можете с ними связаться? Ведь Париж теперь территория Великого Рейха.
— Да госпожа графиня, я с удовольствием сделаю это для вас! — кивнул головой гаупман.
Даша задумалась на мгновенье, а потом, взглянув в глаза Вилли спросила:
— Почему? Почему вы это делаете?
— Потому, что мы с Максимилианом друзья детства. Он самый близкий мне человек. Однажды, он выручил мою семью и меня. У меня в роду оказались евреи, около ста лет назад один из моих предков женился на еврейке, а сейчас в Германии это не безопасно. Максимилиан лично ходил к Фюреру и просил за меня, если бы Фюрер отказал, то мы с ним были сейчас в концлагере, а не на фронте. Теперь моя очередь спасать его и его жену. Я очень рад, что у него такая прекрасная жена. Когда я всё расскажу своей Софи, лучшей подруги вы не найдёте. В юности, мы оба были в неё влюблены и она до сих пор, чувствует себя перед ним виноватой. Скажите графиня, ваш род происходит от Дашка из Золотой орды или от князей Смоленских — Рюриковичей?
— От князей Смоленских.
— Значит вашему роду, больше тысячи лет? — восхищённо качнул головой, озадаченный гаупман.
— Мои предки варяги — ободриты, пришли на Русь из ободритских земель и с острова Рюген. Ваши предки называли нас венедами и были связанны с нами кровными узами. Потом пришли католики христиане и развязали между нами религиозные войны на полное истребление. Ватикан стравливал нас между собой и завоёвывал себе новые земли и влияние. Наша столица Венда, стала вдруг австрийской Веной, а самый известный морской порт Венедция, превратился в итальянскую Венецию. Какая — то часть моего народа, решила уйти на Русь, а остальные сражаться до конца. В итоге, последняя старуха по фамилии Голицына, умеющая разговаривать на вендском языке, умерла в 14 веке на острове Рюген и о венедах, почти никто не знает.
— Но почему вы решили, что мы связанны кровными узами? — поражённо спросил гаупман.