Старикан в чалме и золоченом халате оцепенел. Он был ошеломлен.
Вертолет, стремительно ввинтившись в предвечернее небо, сделал новый разворот. Афанди продолжал комментировать:
— О великий ненавистник женского равноправия. Взгляни вниз. Видишь?.. Это колхоз имени Ленина, Гиждуванского района. Возглавляет его уже знакомая тебе Герои Социалистического Труда Кизбиби Хусенова. Очень неплохо руководит она колхозом. Во-он… Видишь?.. Это детсады и ясли. Целых шестнадцать здании!.. А вон еще два детсада строятся… А это три школы… Два роддома, больница… Клуб. Как тебе нравится этот колхоз?.. Не нравится! Оно и понятно. Могу также сообщить, что урожаи хлопка в этом колхозе в среднем составляет 32 центнера с каждого гектара!
— Ой, не можем высочайше взирать на злокозненный колхоз! — возопил старикашка. — Прочь отсюда, прочь!..
Вертолет сделал глубокий вираж. Афанди указал пальцем вниз.
— Ваше бывшее, видишь кишлак? Это Тезгузар. Знаешь, чем он известен?.. В нем родился Ибрагим Муминов.
— Кто такой? — старикан подозрительно покосился на Афанди.
— Ибрагим Муминов?.. Всего-навсего вице-президент Академии наук Узбекской ССР, доктор философских наук.
— Ой-ей! — вскричал старикашка. — Из кишлака — и вдруг вице-президент Академии, дохтур!.. Вранье…
— Спокойствие, ваше бывшее. Сейчас вы еще кое-что увидите. А у нас на Востоке говорят: "Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать". Итак, смотрите…
Стрекоча мотором, вертолет помчался дальше. Замшелый старикан вытаращил глаза: там, где некогда был глухой кишлак со "святым" источником Ходжа Убан, высились какие-то диковинные стальные башни, резервуары…
— Смотри и удивляйся, о, к счастью, последний из мангитов. Совсем недавно, десять-двенадцать лет назад, здесь обитали всего 57 человек. А теперь!.. Вот газопровод Бухара-Урал… А вот, в северном направлении, пролегла "голубая магистраль" на Москву. К 50-летию Великого Октября столица нашей многонациональной Родины Москва получила бухарский газ.
Замшелый старикан как-то весь съежился, усох, и вдруг стал икать.
— Х-х-хватит… хва-хватит. Не жжжела-а-ик… им больше!
А вертолет уже подлетал к другому строющемуся городу-красавцу — Зарафшану.
— О ваше бывшее!.. Узнаете? Это же пустыня Кызылкум, местность Мурунтау. Видите огромную горнообогатительную фабрику? Это комбинат по извлечению золота…
— Ззз-о-олото.! — взвыл экс-тиран ужасным голосом. — Мое-о золото!.. Ик!.. Мое золото… Мое-о-о!
— Не надо волноваться, ваше бывшее. Золото это не ваше. Оно принадлежит народу. Да вы не переживайте, вы давным-давно умерли. Покойничек вы, хе-хе-хе!
Однако экс-кровосос, хоть и покойничек, учинил в вертолете форменный дебош. Он даже пытался выскочить из кабины и все орал: "Золото! Мое золото-о-о… Мое!!!"
Напрасно Афанди успокаивал их бывшее высочество, предлагал посмотреть на Советский Таджикистан — замечательную республику, созданную на западных землях бывшего эмирата. Замшелый старикан совсем осатанел. Хватал Афанди за горло, кусался и все вопил:
— Золото!.. Как же мы оплошали, не ведали о столь богатом месторождении золота?! Мое зо-олото!.. Мое-о-о!..
— Какой же вы, однако, беспокойный покойничек! — рассердился Ходжа Насретдин. — Ну чего вы лезете в бутылку?
— Хотим лезть в бутылку… Будем лезть в бутылку! — надрывался старикашка. — Мое зо-олото… Золотишечко… Золотушенько… Будем, желаем лезть в бутылку…
Афанди пожал плечами — и вдруг его осенило. Веселый мудрец вытащил из сумки пустую бутылку из-под Ташкентской минеральной, протянул ее экс-эмиру.
— Нате, ваша жадность. Воля экс-эмира для меня священна. Лезьте прошу вас.
И, как и полагается в восточной сказке, эмир полез в бутылку. С воплями: "Золото!.. Мое зо-о-олото!" — их бывшее влезли в бутылку, вместе с поношенными сафьяновыми сапожками, с кривой саблей…
Афанди проворно заткнул сосуд пробкой, залил сургучной печатью, облегченно вздохнул.
— Ну, кажется, угомонился!
Насретдин приложил ухо к бутылке. "З-з-оолото-о-оо… Зззззз", — зудела бутылка.
Вертолет сделал еще глубокий вираж. Теперь он несся над пенистыми водами Зарафшана.
Афанди открыл дверцу, размахнулся и швырнул бутылку в величественную, воспетую поэтами реку.
— Слава бывшему аллаху! Наконец-то я избавился от этого злобного покойничка.
Река подхватила бутылку, понесла…
Веселый мудрец внимательно проследил за бутылкой… Наконец, она исчезла в бурных волнах.
— О-амин! — произнес веселый мудрец и провел ладонями по знаменитой своей бороде.